одна шатенка, другая брюнетка, поднялись из-под воды. У обеих в волосах радугой переливались на солнце половинки влажных больших раковин.
– Слушаем тебя, мать Лириопа! – дружно пропели они.
То ли они ее дочери, то ли она над ними старшая, мне разбираться было некогда и незачем.
– Отдайте гостя! – резко приказал саксофон.
– Но мы им еще не насладились! – заныли молодухи.
– Молчать! Исполнять! – рявкнула Лириопа львиным рыком.
Вот это по-нашему! Вот это мы с воеводой Богуславом одобряем!
Наяды молчком ушли под воду, и через пару минут вывели, а точнее вытолкали оттуда, расхристанного и мокрого, но главное живого Ивана. Получилось!
– Больше претензий к нам нет? – вновь ласково пропела флейта.
– Конечно нет!
– Прощай! – отрывисто и коротко протрубил пионерский горн, и наяда ввинтилась в воду.
Пронаблюдавшая со стороны все эти события Наина чеканным шагом подошла к нам с Богуславом, крепко ухватила меня ладонями за обе щеки и крепко поцеловала в губы. Так же молча она схватила Ивана за рукав и потащила супруга к лошадям. Ивашко еле ноги передвигал, ох видать умаялся, сердешный! Ная не выдержала:
– Поскакали отсюда быстро, потаскун речной, – гаркнула она на Ваню, – не дай Бог передумают эти наяды, да и вернутся! – и злобно зыркнула на не очень торопящихся нас.
И мы поскакали, уносясь подальше от ласковых нимф неведомой речушки. Где-то с полчаса уносили ноги молча, не до разговоров было, не до хвалебных речей и разбора полетов – подальше посуху! Надо думать, теперь ни на какую рыбалку нашего парня не будут отпускать никогда и ни под каким видом, а через любой ручей будут переводить только скованного мертвой хваткой супруги. Конечно, если в самых поганых ручьях, оказывается, такие опасные рыбины водятся!
Потом Наина не выдержала и, соскочив с коня, убежала в ближайшую рощу с криком:
– Я в кустики!
– Эк как бабенку прошибло-то! – оценил ее действия опытный Богуслав, кряхтя слезая с коня.
Мы с Ваней тоже спешились для разминки затекших от бешеной скачки ног.
– Успел водяницу-то какую-нибудь оприходовать? – посмеиваясь спросил Слава. – Вон Вовка так запугал их старшую по имени Лириопа, что она ему, кроме тебя, готова что угодно была отдать, лишь бы нас с рук сбыть!
– Да неудобно про это говорить, – потупился молодой. -Нехорошо как-то…
– Неудобно с кобылой это делать, – заржал в голос знаток ратных шуточек бывший воевода, – срываешься часто, высоко слишком!
– Послушай, Вань, лучше меня, – прервал я пустой мужской треп, – сейчас очень важную вещь скажу.
– Слушаю, мастер! – обратился в слух Иван.
– С мужиками можешь болтать о чем угодно, это дело твое. Рассказывать, не рассказывать – тут только твой выбор. Но я был несколько раз или женат, или жил с женщинами подолгу, что тоже самое, и накрепко запомнил одну главную
