в ясный день. Когда деревья голые и земля серая, небо всегда кажется невыносимо ярким. Но излишняя голубизна их была от того, что слёзы на них наворачивались. Помимо припухших век, выдавал и покрасневший нос – знать недавно плакала. Видно беда и её семьи коснулась, отняв кого из родичей, а может, и мужа… По виду так созрела уж давно, но коса одна, не две, как носят замужние.
– Не нужно утруждаться, но от меня поблагодари хозяйку, – Пребран расправил рубаху, просовывая голову в ворот. – Я думал, для такого дела придёт помощник поопытней, и уж точно не девка.
Когда повернулся, одёргивая подол, гостья всё так же стояла на пороге столбом и уходить, похоже, не собиралась.
– Ну, чего застыла, глухая, что ли? Сказал же, что помощь мне не нужна, иди.
Лицо девки от резкого тона заострилось, в глазах вспыхнул огонь, верно достал до живого, что забыла она о своём горе, уронив взгляд, но вместо того, чтобы развернуться и уйти, она шагнула в сторону, подобрав порченую одёжу.
– Что ж, хоть для этого сгожусь, – бросила она в корзину рубаху.
Не дождавшись никакого ответа, отступила к двери.
Княжича запоздало ударило чувство вины. Просто гад, у людей же горе.
– Постой, – остановил он девку.
Та замерла, положив уже ладонь на створку.
– Как тебя зовут?
Подняв подбородок, она повернула голову и посмотрела так, что Пребран и пожалел, что окликнул её, плескалось в её глазах какая-то чуждость. Не смотрит, а режет заживо.
– Ладимирой звать, – выдавила она из себя через силу.
Княжич хмыкнул, оторвавшись от её взора, подобрал пояс, хоть подпоясываться с таким увечьем не следовало.
– Спасибо, Лади… – он накинул на пояс кожаную тесьму.
Девушка побелев, толкнула створку, выскользнула наружу.
Завязав не тугой узел, Пребран прошёл к вещам, скинув всё с лежанки на сундук, лёг, закинул одну руку под затылок, другую положил на грудь, уставился в низкий балочный потолок. В истопку идти перехотелось совсем.
Тишина окутала, что даже из единственного окошка, затянутого пузырём не слышны были уличные звуки, время будто остановилось, и стало как в глухой запруде, воздух повис душным слоем, давил. Пребран всё думал о том, что же было в послании отца к князю Ярополку. По разговорам и размышлениям Вячеслава княжич понял, что тот желал договориться о союзе с соседними княжествами, хотя в последнее время отец стал отягощаться своим городищем всё больше, поговаривая, что неплохо бы взять под крыло несколько небольших острогов. Конечно, среди старейшин многие не разделяли его взглядов, с неодобрением относились к его затее. Доходили слухи и о том, что окрест возникали споры, многим мелким князьям не по нраву пришлись такие замыслы Вячеслава. Конечно, восстать никто не мог, слишком мало сил и людей у них было, а Доловск только разрастался, и с каждым годом народу прибывало много. Пребран всё
