style="font-size:15px;"> «Выломать где-то кол или палку потолще найти? – в нерешительности остановился лесоруб. – Так всё равно не поможет. Обязательно умудрится цапнуть, а заодно и брюки порвёт. Да и пса жалко. Хорошо служит».
На его удачу, вскоре скрипнула дверь, и в проёме появилась фигура женщины с накинутым на плечи широким платом.
– Черкес, Черкес, ко мне, – раздался её высокий мелодичный голос. – Ты что это развоевался? А вы заходите, не бойтесь. Он вас не тронет. – Эти слова женщины явно адресовались Егору.
Опасливо протиснувшись через калитку, лесоруб подошёл к дому и только там сумел рассмотреть свою спасительницу, стоявшую в световом потоке, падавшем из дверного проёма. Рядом с ней, прижимаясь к ногам, находился корноухий защитник. Женщина поглаживала рукой холку грозного сторожа, который, расставив широкие лапы, глухо ворчал, перекатывая в утробе предупреждающие нотки: «Всё вижу, всё замечаю. Попробуй только дёрнуться».
– Извините, – произнесла женщина. – Это он у нас поначалу такой ретивый, если человека не знает, а так это смирный пёс. Вы не бойтесь его, – вновь повторила она.
– Я не боюсь, – усмехнулся Егор. – Только вот без вашей помощи я вряд ли смог бы до вас достучаться.
Теперь он всё пристальнее всматривался в свою собеседницу. На его взгляд, женщине было не больше тридцати лет, то есть она была в том возрасте, о котором на хуторе сказали бы – молодуха. Её чёрные волосы слегка растрепались, а на щеках округлого лица всё явственнее проступал маковый румянец. Скорее всего, от того, что вечерняя прохлада измазала их рябиновой краской, или потому, что недвижные глаза пришлого человека сковали её сильнее цепей.
«Что он так пялится на меня? Кто он, откуда приехал и зачем зашёл к нам? – волновалась молодая женщина, а вслух произнесла:
– Заходите. Милости просим. Отужинайте с нами.
Бесхитростное степное гостеприимство тронуло таёжное сердце лесоруба.
«Сейчас я тётку свою, Дарью Алексеевну, должно быть, увижу», – обрадовался Егор и шагнул в избу.
Большая комната была сильно натоплена и заполнена людьми. Посередине размещался длинный, крытый белой с синей оторочкой скатертью стол, на котором стояли глиняные крынки с топлённым в печи молоком, круглые деревянные тарелки с нарезанной крупными ломтями домашней пшеничной паленицей и два больших, прикрытых расписными рушниками чугунка. В одном, по всей видимости, находилась распаренная рассыпчатая картошка, а во втором – главное варево, может быть, куски разваренной баранины или мясной казацкий гуляш. Воздух был насыщен дурманящим запахом сытной еды. Егор остановился у входа и с удовольствием потянул носом дразнящий аромат.
За столом сидели несколько стариков, занятых тем, что деловито разливали из двухлитровой бутыли из простого
