не советовал являться. Ну, а ты, коли уж пришел, так спрашивай!
– А что спрашивать-то? – опешил Кирилл. – У меня, вроде, не припасено никаких особых вопросов.
– Зря, очень зря. – Собеседник насупился пуще прежнего. – Ты, судя по виду, совсем молодой человек, а молодые люди должны быть любознательными. У меня в твоем возрасте вопросы рождались сами собой, а желание чего-то достичь в жизни било ключом. И я, без ложной скромности, достиг!
– И чего же Вы достигли? – Кирилл почувствовал нарастающее раздражение, вызванное нравоучительным тоном собеседника. – А если достигли, почему здесь оказались? В этом неприветливом мире?
– Ну, это для тебе он неприветливый, а для меня – так в самый раз. Примерное таковым я и представлял загробную жизнь, и, кроме того, в таких домах агенты любят встречаться с информаторами.
– Какие агенты? – Кирилл усмехнулся. – Ноль-ноль-семь что ли?
– Именно! – вскинулся собеседник. – А также прочие другие. И вот встречный вопрос – ты меня не узнаешь?
– Нет. А почему я должен Вас узнавать?
– Странно, странно, – задумчиво прикусил губу собеседник. – Про ноль-ноль-семь знаешь, а про меня нет. Необычно и странно!
– Что Вы имеете в виду? – Кириллу уже стал надоедать весь этот разговор, и он решил двинуться дальше. Но прежде задал последний вопрос.
– А то, что именно я – создатель агента 007. Я его придумал, я его написал, я – Ян Флеминг.
– Вы? – удивленно присвистнул Кирилл. – Вот это встреча! Радо познакомиться. И знаете, я давно хотел Вас спросить…
Вагон, подъезжая к станции, резко затормозил, и Кирилл вывалился из сна. И выругался про себя – ему хотелось продолжения беседы с мрачным Флемингом. Но увы, вернуться в один и тот же сон невозможно.
На станции назначения Кирилл вышел из вагона и стал свидетелем страшной драки прямо на платформе. Друг друга били человек десять – и все пьяные. К дебоширам со всех сторон бежали полицейские, женщины вокруг громко кричали – Содом и Гоморра, одним словом. В финале драки всех повязали и потащили на разборки в отделение, а Кирилл, понаблюдав за этим безобразием пару минут, пошел своей дорогой – на ходу прикидывая: к чему это такой знак?
Через четверть часа Кирилл постучался в дверь кабинета Щербеня – там было заперто. Никто не отвечал.
– Странно! – Кирилл прислонился к стене, пытаясь разобраться в своих ощущениях: звонить Павлу Ивановичу или нет. – За все два с половиной года нашего знакомства такого еще, вроде бы, не случалось – чтобы Щербеня не было на месте при условии назначенной встречи. Знал бы, что такое случится, взял бы с собой что-нибудь почитать. Вот – хотя бы ТОЭС.
При воспоминании о ТОЭС (теории оптико-электронных систем) Кирилла передернуло. Вот уж действительно предмет, от которого мозги расплавляются, как в доменной печи! А лектор – это отдельная история!
ТОЭС
