но я всегда рядом.
– Я знаю, – ответил я.
Она улыбнулась и легонько ткнула меня в ногу.
– И не обращай внимания на Николаса, ладно? Я его конечно, люблю до ужаса, но иногда он просто идиот.
Я чуть заметно улыбнулся.
– Ага, вот теперь узнаю своего братишку! – Она взлохматила мне волосы. – Ну что, может, проедемся по магазинам? Будет весело.
Мы сели в машину Лекс и отправились в город, покупать мне все необходимое. Оказалось, что наши с Лекс понятия о «необходимом» сильно отличаются. Несколько часов мы ходили из одного магазина в другой, скупая одежду, туалетные принадлежности, обувь, мобильный телефон, ноутбук, – и за все платила блестящая платиновая кредитка, которую Лекс извлекала из бумажника. Если мне что-то нравилось, она покупала в двух экземплярах, даже не глядя на ценники. Удивляться было нечему – после их дома и роскошного BMW Лекс, – и все же в этом было что-то почти сказочное: взмахнула кусочком пластика – и вот тебе все, чего душа пожелает.
– В понедельник поедем в банк и заведем тебе собственную карту, – сказала она, когда мы уселись за поздний обед. – У нас у всех есть карты, привязанные к семейному счету. На случай, если срочно понадобятся деньги.
Похоже, «срочно понадобятся» мы тоже понимали по-разному. Для меня это означало, что денег не хватает на автобус, когда позарез нужно смыться из города. А для нее – что она увидела на витрине какую-нибудь блестящую штучку, и ей захотелось ее купить.
Ее определение мне нравилось больше.
– Всегда обожала этот цвет на тебе, – сказала Лекс и провела ладонью по рукаву новенькой голубой рубашки, что была на мне надета. Я поглядел на рубашку. Я всегда понимал, каково жить без денег: когда растешь в бедности, это въедается в тебя до мозга костей. А по этим вещам, которые Лекс совала мне для примерки, по этой рубашке из тонкого хлопка я начинал смутно представлять, какой бывает жизнь, когда деньги есть. Оказывается, легко держаться прямо и уверенно занимать место в пространстве, когда на тебе все чистое, мягкое и дорогое. – От него у тебя глаза делаются почти зелеными.
Ее лицо, когда она мне улыбалась, сияло такой теплотой и лаской, что я почувствовал, как что-то шевельнулось в груди. Это спящее мертвым сном сердце дрогнуло, пытаясь проснуться.
– Я сейчас, – сказал я и вышел в туалет. Что-то я без конца в туалетах прячусь. Я вымыл руки и долго смотрел на себя в зеркало, пока лицо не утратило знакомые очертания и не распалось на отдельные формы и линии. Я поморгал и несколько раз глубоко вздохнул. Формы и линии опять соединились в лицо.
Когда я вернулся за столик, Лекс запивала таблетки бокалом вина, которое заказала к обеду. Заметив меня, она чуть повела плечом.
– Голова болит, – сказала она и сунула пузырек обратно в сумочку. – Ты готов?
Я кивнул. Еще один взмах волшебной карточки – и обед оплачен, и мы вышли из ресторана.
– Ну вот, – сказала Лекс, когда мы снова садились в машину, – кажется, все купили, что нужно? Должна сказать, шопинг мне нравится куда больше лекций.
– А
