и выпалила первое, что пришло в голову:
– Снег пошел.
Банальнее не придумаешь. Как будто белое пушистое покрывало могло быть чем-то иным!
Женщина вновь наклонила голову.
– Да. – Она улыбнулась небу и снежинкам, белыми звездочками покрывшим ее волосы. – Замечательный первый снег.
– Ты знала тех, кто здесь жил? – спросила я, кивая на развалины.
– Конечно. Теперь они живут на хуторе у родственников.
Она махнула в сторону низин, лежавших между Веларисом и берегом моря.
Я кивнула и тут же задала новый вопрос, указав на заколоченное здание галереи:
– А там?
Светло-вишневые губы фэйри плотно сжались.
– Им повезло меньше.
У меня взмокли ладони.
– Понимаю, – только и могла ответить я.
Женщина повернулась ко мне. С волос посыпались снежинки.
– Ее звали Пилана. Она держала картинную галерею… Несколько веков.
А теперь вместо галереи – темный мертвый дом.
– Мне больно это слышать, – сказала я, не зная, что́ еще говорить.
– Это не должно печалить вашу душу… госпожа.
Я закусила губу. Мне не хотелось обсуждать подобные вещи с теми, кого я видела второй раз в жизни. Я пропустила ее слова мимо ушей и спросила:
– Кто-нибудь из родных Пиланы уцелел?
– К счастью, да. Ее сестра, племянники и племянницы. Они тоже переселились в низины. Дом теперь выставлен на продажу.
Я смущенно заморгала, уловив в ее словах скрытое предложение.
– Я совсем не об этом.
Откуда у нее такие мысли?
– А что в этом плохого?
Простой, откровенный вопрос. Более прямой, чем многие вопросы, которые мне отваживались задавать горожане.
– Мне есть где жить. Зачем мне галерея?
Фэйри изящно взмахнула рукой:
– Если верить слухам, вы прекрасная художница. Я бы нашла применение этому дому, и не одно.
Я отвернулась, ругая себя за робость:
– Последнее время мне было не до картин. Даже если и возьмусь за кисть, покупать галерею пока не собираюсь.
Фэйри дернула плечом:
– Это вам решать, госпожа. Простите, но я некоторое время наблюдала за вами. Вы шли так, словно прятались. Или боялись, что вас узнают. Почему? Вы же знаете: вам открыты все двери. Везде вас встретят с радостью.
– Как верховную правительницу? – отважилась спросить я.
– Как одну из нас, – простодушно ответила фэйри.
Смысл ее слов дошел до меня не сразу. При всей их странности они показались мне… фрагментом мозаики, о существовании которого я даже не подозревала. Или протянутой рукой, которую мне отчаянно хотелось пожать, но это желание я осознала только сейчас.
Я
