в Репино.
– У всех дел по горло! Одни мы бездельники!
Панин нажал на газ.
Младший оперуполномоченный репинского отделения милиции Никитин ждал капитана в нагретом солнцем душном кабинете. Здороваясь с ним, Панин не заметил особой радости на его еще совсем мальчишеском лице.
– Чем озабочен, коллега?
– Состоянием преступности на участке, товарищ капитан, – дурным голосом доложил Никитин. Заметив, что Панин взглянул на него неодобрительно, опер добавил смущенно: – Александр Сергеевич, я тут на все отделение один оперативник, а дел… – И поднял со стола пачку тощих папок: – За последнюю неделю обворовали дачи секретаря райкома партии, двух председателей исполкомов. Два заявления от кооперативщиков о рэкете. А сегодня ночью хотели угнать «Волгу» у одного приезжего москвича…
– У москвича – это серьезно, – улыбнулся Панин.
– А что вы думаете? Москвич этот – консультант из МВД Союза. Он душеспасительной беседой не ограничился. Сразу заставил уголовное дело завести.
Никитин сложил папки в облезлый сейф и запер его.
– Едем?
– Едем. Ты о понятых позаботился?
– Ждут на соседней даче.
Дача Бабкина оказалась маленькой, похожей на сотни дач-сарайчиков дачного треста. Но домик был выкрашен в необычный свекольный цвет. Темно-зеленая крыша, аккуратные белые наличники выгодно отличали его от казенных собратьев. Все говорило о том, что владелец дачи не только хороший хозяин, но и человек со вкусом. Да и место было прекрасное – большая, открытая солнцу поляна среди сосен. Сразу за дачей начинался склон, и сквозь колеблемые ветром вершины деревьев поблескивал на солнце Финский залив.
Сам хозяин сидел на увитом плющом крылечке и, завидев подъехавшую машину, резко вскочил.
– Милиция? – спросил он, когда Панин и Никитин вышли из машины. Похоже, что его насторожил цивильный вид прибывших и частный номер машины.
– Так точно, – капитан показал хозяину удостоверение, и тот внимательно прочитал его. Даже сверил фотографию с оригиналом.
На вид Бабкину было лет тридцать. Подтянутая, почти спортивная фигура, загорелое волевое лицо, стриженная наголо голова, маленькая золотая сережка в ухе. Прямо герой из эпохи рокеров. Если бы не рост. Рост у артиста подкачал – не больше метра шестидесяти.
– Никитин, покажи товарищу документ, – сказал Панин, заметив, что тот даже не сделал движения рукой в направлении кармана.
– Да что вы, что вы! Мне и одного удостоверения достаточно, – запротестовал Бабкин, широким жестом пригласив милиционеров в дом. – Знаете, сейчас столько пишут о преступности, что перестаешь верить слову.
– Чему-чему, а слову у нас никогда не верили, – проворчал Никитин. – Только документу.
– Ты поэтому и не предъявил его? – спросил Панин.
– Я, товарищ капитан, сегодня удостоверение забыл. Такая жара! Вышел из дому в одной
