Как малозначаще слово «город» в отношении Рима. Это вековое собрание человеческого гения, ибо только гениальные зодчие, художники могли создать Форум, Пантеон, Колизей, собор Петра. <Насыщенные, глубоко ушедшие в землю, на многие метры, все еще лежат остатки зданий Рима цезарей. Решительно нет никакой надобности сразу охватывать Рим, да это и невозможно! Приезжая в немецкий Ротенбург, к обеду можно зорко охватить и воспринять весь его средневековый, чисто немецкий облик; любой город северной Италии или юга поддается такому зрительному охвату, и целостное получается впечатление>[245].
Здесь достаточно любого угла, чтобы замереть на месте и быть охваченным новым, совершенно неожиданным. Гравюры, фото, описания совершенно не передают сущности Рима, величайшего животворного источника искусства. Архитектору понятен масштаб зданий только здесь. Сравнения излишни, но абсолютное понятие о масштабности можно усвоить только здесь. <Рассуждать, сравнивать не приходится, только смотришь>[246] и наслаждаешься. Ежеминутное ощущение радости жизни даже в дни, когда потоки дождя струями бегут со ступеней Испанской лестницы, прогоняя девочек и мальчишек с их пучками разнообразных цветов.
Миновать Рим нельзя, если вступаешь в Италию, но его нужно осматривать последним, <оставлять последней частью всей поэмы, которая теперь, за давностью лет, может назваться поездкой по былой Италии, той Италии, еще не знающей ужасов войны. Говорят, теперь все изменилось в Италии, и, особенно, в Риме>[247]. Теперь отчасти изменилось архитектурное лицо Рима. Уже и тогда прокладывали новые улицы и застраивали старые кварталы за Тибром новыми доходными домами. <Но вечные красоты остаются за пределами современных условий жизни>[248].
Дворцы и виллы Рима неповторимы и далеки от уютных простеньких окраинных вилл Флоренции, или насыщенных роскошью вилл Генуи, или безликих дворцов Неаполя, <куда, к сожалению, не попадешь из Рима, а следовало бы обратно совершать поездку. В Риме искусство серьезно, цельно и дает неизмеримую школу>[249]. Приходится сожалеть, что не было тогда достаточной подготовки к восприятию античного мира, хотя бы и полуразрушенных фрагментов Форума, терм и прочих элементов классической архитектуры, <такой мощной, глубоко продуманной и так удивительно мастерски выполненной>[250].
Рим. Мемориал Виктора Эммануила. Открытка конца XIX в.
Утомительны были дни созерцания. Ночью, изможденный, задавленный колоссальностью и впечатлениями, с отяжелевшей головой долго возишься в неуютной постели, чтобы заснуть. О Риме написано много и все же, прочтя это многое, неудовлетворенность появляется: непередав[аемое чувство] блаженства истинного созерцания ощутимого воочию Рима. <Разве это не счастье, видеть и осязать всю эту жизнь иного народа в ином городе. Рим совсем иной из итальянских городов. И тип народа иной, он резко очерчен, особенно в женщинах, не говоря об их костюме, особенно в бедном классе. Войлочная шляпа и
РГАЛИ. Ф. 964. Оп. 3. Ед. хр. 29. Л. 35 об.
Там же. Л. 36.
Там же.
Там же.
Там же.
Там же.
