Он сделал несколько нетвёрдых шагов в сторону выхода, вдруг остановился и деловито подняв указательный палец проронил:
– Инструкцию читайте! Она у Вас в прогамке. В инструкции вся сила! Я… Это… Великий Зеркальщик! Смотрели «Королевство кривых зеркал»? Тото же…
И напевая: «В каааралевстве кривых зеркааал, ми-ллион отражений чужииих… Яааа нашёл тебя среди ниииххх… Кха-кхе» – покинул театр.
– Странный он какой-то! – молвила Александра, исподволь любуясь масками. И, вдруг, лисьим голосом спросила:
– Сашенька… А какая маска моя? Золотая!?
– Ну, разумеется! – отвечал Александр горделиво подбоченясь. В нашей семье, у тебя Всё будет золотое!
– Особенно муж! – хихикнула Александра.
Они и не заметили, что в фойе никого нет. Зрители, понятно, пошли на сеанс. Но, интересно – где хоть кто-то из персонала театра? – разом смекнули они.
– Да этот Очкастый просто подкупил вахтёрш и прочий персонал! – молвил Александр. Торгует вещами недешёвыми. А ну, как возьмут опера? А свидетелей-то и нет. Да и старухам меньше гимора! – резюмировал он.
– Пойдём потихоньку на спектакль? – спросила Александра.
– А на черта он нам сдался?! – сердито ответил жених. – Ты же прекрасно видела, что я без коньяка остался! Мне без коньяка прикажешь на сцену пялиться часами? Я и с коньяком-то на спектаклях засыпаю. Работы в последнее время много.
– Всё-то ты у меня в трудах, всё в заботах! Аки пчела! – проворковала Александра. Оба умильно улыбнулись друг другу.
Тогда домой! – заявила Александра. – У нас картошечка со свининкой! Селёдочка под шубкою…
– Истину глаголешь! Только сперва в магазин! Коньячка прикупим под свининку! Литра два-три, чтобы потом не бегать!
Страшная примерка
– Катанянов надо пригласить… – вслух рассуждал по-дороге домой Александр. (Ему не хотелось пить «в одну харю»), он почитал себя интеллигентным человеком и знал, что первый признак «быдлячества» – выпивание в одиночку. Жена не в счёт. С ней всё равно, что со стенкой пить.
– А, и пригласить! Что одним париться! – поддержала Александра (очень ей хотелось похвастаться ослепительным приобретением).
Катаняны были беженцами, осевшими, как водится, в Москве, а не на исторической родине. Проживали они в общежитии и относились к обладателю «чаши полного дома» – Александру Гуськову, с гордым почтением. Можно было не сомневаться, что они откликнутся.
Однако Катаняны не пришли. Они ещё со вчерашнего дня уехали к Геворкянам. А может и по-просту не захотели, услышав по тембру голоса приглашающей стороны, что «там уже все в порядке».
Итак, праздновали вдвоём. Когда салат под шубой был уничтожен, выключили свет и в полумраке праздничных огоньков неспешно закружились в танце. Под незабвенного Поля Мориа.
Плюньте в лицо, тому кто говорит,
