наконец-то хоть одна красотка.
– Странные у вас вкусы.
– Это почему еще, а, грязный гробокопатель? Одного в толк не возьму: почему такие всегда ошиваются в компании безнадежных уродов? Достаточно поманить, и за ней любой бы пошел. Даже я. Так нет ведь, уселась с этим хромым, одноруким, одноухим, одноглазым, безносым… И как его земля только носит?
Третий их товарищ, еще не сказавший ни слова, незаметно покосился на старшего: спутанные волосы, торчащие веслами уши, выпученные глаза, пегие пятна – следы от огня – и лицо, напоминающее раздавленную тыкву. Горлорез быстро отвел взгляд. Не хватало еще расхохотаться, а смех у него в последнее время был визгливый и жутковатый, вгонявший окружающих в оцепенение.
Не припомню, чтобы когда-либо издавал подобные звуки. Аж самому не по себе. Впрочем, пришлось же ему хлебнуть масляного пламени, вот горло и не выдержало. К счастью, проявлялось это, только когда Горлорез смеялся, а в последние месяцы – после тех… событий – поводов для веселья почти не было.
– А вот и тавернщик, – заметил Смрад.
По-малазански здесь никто не говорил, так что они втроем могли сколько угодно обсуждать всех и вся.
– Ага, еще один слюни пускает, – осклабился сержант Бальзам. – А она с кем сидит? Худ меня побери, ничего не понимаю.
Смрад навалился на стол и медленно наполнил себе кружку.
– Они – доставка. Видите тот бочонок? Это для Бруллига. Похоже, кроме красавчика и мертвой девки, других добровольцев не нашлось.
Глаза Бальзама выпучились еще сильнее, чем были от природы.
– Мертвая! Чего ты городишь, Смрад? Знаешь, кто мертвый? Гнилой червяк у тебя в штанах, вот кто!
Горлорез посмотрел на капрала.
– Странные у вас вкусы.
Он сдавленно булькнул, отчего оба спутника поморщились.
– А ты-то какого Худа ржешь? – строго спросил Бальзам. – Не сметь. Это приказ.
Горлорез больно прикусил язык. В мозгу кольнуло, глаза заволокли слезы. Он молча замотал головой. Я? Ржу?
Сержант снова буравил взором Смрада.
– Мертвая, говоришь? А по виду и не скажешь.
Капрал отхлебнул эля. Рыгнул.
– Зуб даю. Эта девка уже порядочно мертва, пусть и умело скрывает.
Бальзам склонился над столом и стал расчесывать пальцами колтун на голове. На темное дерево посыпались белые хлопья.
– Нижние боги, – прошептал он. – Может, ей того… это… ну, сказать?
Смрад вскинул выгоревшие брови.
– Ага… Кхм, прошу простить, госпожа, но ради такой внешности и умереть не жалко. Вот вы, кажется, уже?
Горлорез снова булькнул.
– Госпожа, а что, красивый парик и дорогой грим вправду всё скрывают? – продолжал капрал.
Горлорез издал хлюпающий звук.
Посетители стали оглядываться.
Смрад глотнул еще эля. Он входил во вкус.
– Просто, знаете, вы никак не похожи на мертвеца.
