шла так минут пять, как вдруг передо мной появилась, возможно, самая старая ель в этом лесу. Она была выше всех, ее ствол был как восемь меня шириной.
– Гром, – выдохнула я, – я возле самой огромной ели.
– Можешь поставить галочку у себя в списке путешественницы, сейчас ты стоишь у самой старой и большой ели в мире. Теперь надеюсь, ты больше в этот лес не полезешь.
– Ну, надейся, – я пожала плечами, и Гром устало выдохнул.
– Ладно, теперь от этой ели иди налево до упора из леса.
Я не стала отключаться, и направилась из леса. Вскоре между деревьями стали появляться просвет. Я ускорилась и оказалась на заднем дворе дома госпожи Громовой.
Там меня ждал Гром под козырьком черного выхода. Увидев меня, он убрал телефон от уха в карман черных джинс.
– Привет, – я улыбнулась, оказавшись рядом с ним.
– Что ж тебя в лес потянуло? – устало спросил Гром.
– Он меня привлек, – я пожала плечами.
– Не ходи туда больше, – попросил Гром.
– А откуда ты так хорошо знаешь лес? – вдруг меня осенило.
– Я обошел его вдоль и поперек и не один раз, когда был ребенком и жил с мамой, – ответил он.
– Хлоюшка, – раздалось из дома, – ты не голодна? У меня есть оладушки!
– Иди, отвлеки ее, пожалуйста, – попросил Гром.
– А что так? – я слегка прищурилась.
– Ну не курить же мне у мамы на глазах!? Ругать начнет, – ответил Гром.
– Ну ладно, – я прошла в дом.
Внутри меня ждала Лариса Петровна. Это была женщина лет пятидесяти немного ниже меня. Ее каштановые волосы были коротко подстрижены и заворачивались крупными кудрями. Она достаточно ярко красилась, но это не казалось вызывающе. Свои карие глаза она подводила голубым карандашом для глаз, а губы красила бордовой помадой. Щеки (она считала их недостаточно румяными) она обильно красила розовым. В одежде она была проста: брюки, юбки (чаще всего темных цветов) и блузки (светлые, почти прозрачные).
– Доброе утро, Лариса Петровна, – поздоровалась я.
– Доброе, худышка. Пойдем со мной на кухню, что ты хочешь поесть?
– Все что угодно, все, что можно съесть, – ответила я, и женщина, широко улыбнувшись, повела меня на кухню.
На кухне она моментально стала заставлять стол человеческими вкусностями. Это были и оладья, блины, множество салатов из овощей, котлеты, вареный картофель с укропом и два супа (гороховый и грибной). Я сразу поняла, что хочу поесть. Мне не хватало только светлого пива.
– Я буду только картофель, – я пододвинула к себе тарелку.
– Кушай, а потом, может, еще что-нибудь захочешь, – Лариса Петровна погладила меня по голове, – как хорошо, что у моего сына будет такая хорошая сестра.
– Сестра? – я подняла на нее глаза.
– Да, Деня уже сказал мне, что входит в ваш клан, – улыбнулась Лариса Петровна, а потом чуть прищурилась и стала говорить тише, – а с этой японкой он уже давно вместе?
– Да, –
