спросил прапорщика майор. – Что нам теперь делать с этой дохлой девкой? Да и ребятам вниз лезть – проверять.
– Зачем проверять, – белозубо улыбнулся стрелок. – Разве Арджанов хоть когда-нибудь мазал?
И тем не менее, майор приказал Торопцеву послать вниз двоих своих солдат, чтобы те проверили – не нужно ли добавить девчонке. Пулю в голову, естественно. Послал бы своих, да вот еще – по сугробам лазать… Пусть уж «сапоги» тоже хоть что-нибудь сделают… А для присмотра послал с ними и одного из своих людей. Вдруг да она жива, а у срочников дрогнет сердце добивать бабу? В конце концов было бы ненужной жестокостью бросать ее тут умирать в мучениях от раны… Чертыхаясь, спустились все трое по крутому откосу насыпи, увязая в снегу, где по колено, а где – по пояс.
– Чего там?
– Да, наповал, – плачущим голосом откликнулся снизу один из мальчишек, к раскинувшейся крестом в снегу девушке даже не прикоснувшись. – Мертвая она, – иллюстрируя свои слова, солдатик потыкал лежащую стволом автомата, держа его на вытянутых руках, как палку. Второй вообще, согнувшись в три погибели, блевал в снег, уронив каску на глаза и раскачиваясь. – Чего проверять-то?
Солдату действительно было все ясно: на белой шубке убитой расплывалось черное пятно…
– А ну – переверни!
Солдат пыхтя и ойкая, повиновался. Легкое тело перевернулось в снегу навзничь, голова на тонкой безвольной шее запрокинулась… Спереди мех тоже заливали потеки, словно кто-то облил шубку чернилами.
– Навылет прошла, – констатировал полицейский. Махмуд бывший чемпион по стрельбе из произвольного пистолета, – пояснил он. Тысячу из тысячи очков выбил. Он правда не стал уточнять что это было в далеком уже 1999 году на кубке имени Дудаева в независимой Ичкерии.
Старший из десантников подумал, что не будь этих дырок и крови – так б можно было стянуть с дохлячки шубку, которую потом обменять у кого-то из знакомых девок на пару ночей любви.
Ладно пошли – вытаскивать ее отсюда времени нет да и сложно, – бросил омоновец, цокнув языком. Ночью снег обещали – засыплет так что и видно не будет. Потом приедем, приберем. Забрав сумочку, он надвинул на лицо жертвы стрелка экстра класса шапочку, после чего все трое полезли на верх. Это было непросто – дважды они чуть не срывались на полпути, а один раз проехали склон почти сверху донизу.
Кто-то из «ментов», сжалившись, протянул им автомат, уцепившись за который, они поочередно выбрались на дорогу.
А тем временем наверху истекли последние минуты жизни Лениных товарищей…
Первым умер Станислав – к нему сзади неторопливо подошел один из полицейских – уже сильно немолодой, седой как лунь, с лицом, изуродованным старым осколочным шрамом. Сдернул резким движением модную кепку, и коротко хакнув, с силой обрушил на темя приклад АКМС. С пробитым черепом единственный сын хозяйки модных бутиков «Весна-М», вырастившей его без мужа – погибшего в афганских
