бы изменению человека в понимании им своей принадлежности к обществу.
Она определила бы основные приоритеты в действиях власти, способствовала бы взаимодействию России с другими государствами.
В результате увеличился бы шанс коэволюционного [1] пути развития человеческого общества, единственно возможного пути в будущее благополучие и развитие.
Я понимал, что в то время многие воспримут такое предложение роли России как утопию. Дескать, кто же воспримет в мире претензии России на лидерство? Сначала пусть она станет снова сильным, великим государством, а потом пожалуйста… Это ошибочное возражение. Речь не шла о призыве присоединиться к силе. Речь шла о присоединении к идее! Идеи, определяющие развитие человечества, совсем не обязательно сочетаются с силой, дарятся человечеству силой. Идея, востребованная временем, сама в себе несет силу, которая всё преодолевает и торжествует. Именно так надо было понимать высказанное предложение о роли и возможностях российского общества. Если же кто-то стал бы настаивать на необходимости для России стать сильной и даже великой, – это прекрасно, и я бы согласился с этим. Да, Россия должна становиться сильным государством и активно участвовать вместе со всеми в мероприятиях по предотвращению общей катастрофы. При этом России следовало не просто принять идею объединения человечества, а претендовать на идеологическое лидерство, она в этом нуждалась – для становления/создавания себя заново, она в этом была заинтересована.
Многие мои друзья говорили: «Ты идеалист. Каким знаменосцем могла она стать в то время? Утопия!»
Пусть я идеалист. Но я стоял на своём.
Во-первых, это общественно нравственная идея, а такие идеи важны сами по себе и потому всегда находят последователей. Во-вторых, эта идея возникла и была обнародована в революционные 90-е годы и могла быть принята лидирующими общественными объединениями, наиболее активными группами граждан. В-третьих, целью выдвижения такой идеи была консолидация российского общества, и её реализация была важна для решения внутренних проблем России. В-четвёртых, её принятие в значительной мере определило бы политическую направленность деятельность правящей элиты в сторону взаимодействия с социально продвинувшимися странами.
Увы, Россия упустила шанс стать идеологом и знаменосцем великой эпохи. Она шагнула не вперёд, а назад в прошлое, отживающее – в противостояние, борьбу за ресурсы, за выгоды, за себя особенную, а не вместе со всеми за общее благо и будущее. Теперь это уже не её дело.
А православие, предложенное народу в качестве исконной русской правды на место новой национальной идеи, лишь помогает власти убеждать маргинальную часть общества в её исключительности и управлять заснувшим народом, ещё не ставшим Sapiens Sapiens Socialis, возлагая ответственность за тяготы жизни на всех кроме самой себя.
1. Моисеев Н.Н. Быть
