безмолвная обстановка, которой не хватало лишь благовоний, чтобы стать религиозной. К нашему удивлению, он дал нам документы для открытия счета, и через неделю мы присоединились к королеве, доверяя наше небольшое состоянии самому эксклюзивному банку Британии. Несмотря на то что за следующие годы я хорошенько узнал Тома, он так никогда и не признался, почему принял нас тогда. Была ли у него в тот день причина отомстить своим боссам? В любом случае, именно к нему я обратился за своим первым кредитом и, поддерживаемый своим контрактом, получил 2500 футов. Наконец я мог покинуть ужасный Харрингтон-роуд.
Собственная квартира означала, что, хоть и с опозданием, я стал достаточно уверенным в себе, чтобы начать строить социальную жизнь. Впервые я мог без опаски позвать к себе девушек. Мне нужен был кто-то, кто мог бы помочь выплачивать кредит, так что я убедил Дэвида Харрингтона снять у меня спальню. Для себя я купил ловко складывающуюся в шкаф кровать, которую поставил в гостиной. Мы превратили садовый сарай в крошечную столовую в психоделическом стиле, оснастили кухню посудомойкой, которой я страшно гордился, и купили голубую медленно горящую бумагу специально для ужинов, вдохновленных рецептами тетушки Ви. Через оксфордских друзей я познакомился с двумя девушками – Салли Морган и Лотти Грей, непроизвольно соприкоснувшись с высшими эшелонами британских шпионских семей. Вскоре Салли и Лотти познакомили меня с девушкой, которая изменила мою жизнь. У меня также была комната, где я установил приличную музыкальную систему. Вместе с посудомоечной машиной я купил двухкатушечный магнитофон. Я решил, что парень с таким контрактом, как у меня, точно должен обзавестись таким.
Сефтон Майерс расстелил перед нами свою красную дорожку. Мы с Тимом расположились на втором этаже его офиса. К нам приставили не только линейного менеджера по имени Дон Норман, который также занимался джазовой певицей Энни Росс, но и девушку Джейн, носившую самые короткие мини-юбки в мире, и мальчика на побегушках Майка Рида, который впоследствии стал лучшим ди-джеем на Radio 1. Майк был очаровательным парнем и очень подружился с Тимом. Он также написал и сыграл в двух легендарных вест-эндовских провалах об Оскаре Уайльде и протеже Норри Клифе Ричарде.
Нам помогал и Дэвид Ланд. Я могу описать его одним единственным способом: если бы вы позвонили в отдел подбора актеров в поисках карикатурного отзывчивого ист-эндовского еврейского менеджера из шоу-бизнеса, они не предложили бы вам никого лучше Дэвида Ланда. Однажды на двери в его кабинет появилась табличка «Надежда и Слава Ltd». Я спросил у него, чем, черт возьми, эта компания занималась. Дэвид ответил, что она нужна лишь для того, чтобы он отвечал на телефонные звонки: «Ланд из «Надежды и Славы»[24]. Когда я спросил, как он получил такую фамилию, он ответил, что, когда его отец бежал из Восточной Европы, миграционная служба подумала, что «Poland»[25] расшифровывается как «P.O. Land». Я был рожден, чтобы полюбить этого человека.
Небольшая
В английском: «Land of Hope and Glory», буквально: «Земля надежды и славы».
Польша.
