и один…
И только первый заморозок вдарил,
От холода дрожит как сто осин.
Еще жена взяла его на приступ:
– Чем печь топить? Морозная заря!
Топорик взял. И за селом по хлысту
Срубил сосны с березой втихаря.
Но не успел огонь из них спроворить,
Как был нагрет на месте лесником.
Был суд. И с приговором не поспорить:
– Год просыпаться точно со звонком!
Там не замерзнуть – где труды «за пайку»!
Да и в бараках топят в зимний день.
Но Фрол не раз, слезу смахнув утайкой,
Корил себя за собственную лень.
Из мест «не столь далеких», возвратившись,
Теперь стал Фрол ученым поделом,
Столь дров купил, что можно, помолившись,
Топить ему, родне и всем селом!
Банкрот
Прослыл Ерёма – «знатным грамотеем»:
На все что хочешь, полный даст ответ!
И чуть не оказался богатеем,
Когда за деньги стал давать совет.
Кому понадобились цены на дровишки?
Иль: – Как отвадить с грядок саранчу?
Гони тот час по таксе свой рублишко,
Расскажет всё: Что? Где? И почему?
Но жизнь прожить – не пожевать конфету.
С простым ответом затруднился он.
– Забыл продлить подписку на газету,
Где черпал новости! – поведал почтальон.
И потянулись к почте уж с рассвета,
Все кто к Ерёме уж привык ходить.
Теперь у каждого – районная газета,
Чтоб за советы больше не платить!
Новобранец
Не хворый кто – имеет право
Священный долг – стране отдать!
Там где «налево» и «направо»
Научат строем всех шагать…
Иван так Бровкин стал построже,
Когда присягу исполнял.
Максим Перепелица тоже
Отличником на службе стал.
Они – из фильмов. Каждый знает,
Как дорог киноленты метр,
И все же долго провожают
Их на экране – под оркестр.
Так раньше было. И по праву
Гордились Родиной бойцы.
Служили верно и на славу,
Как деды, прадеды, отцы.
Призыв и нынче тот же самый,
Вновь из села в военкомат
Идет такой же славный малый,
А вот оркестры не звучат.
Не провожают больше в Клубе,
Не чествует и сельсовет.
Всплакнет лишь та, кто очень любит.
И год его в деревне нет.
И вот прошли снега, метели…
Вернется он назад. Вопрос?
Где проводить не захотели,
Глядишь – встречать
