ки не обращают внимания. Они уже привыкли к взъерошенным седым волосам на большой голове с огромными раскрасневшимися морщинистыми щеками. К безумным пустым глазам, смотрящим немного вверх и вправо. К угрозам сжечь автомобиль, дом, себя. Привыкли, и с сочувственным пониманием, примечают ее бурные, юродивые припадки. Бедная, несчастная женщина!
Муж, худой, сушеный мужчинка, запирает ее в доме и кормит успокоительными. Но все равно, в своих приступах она вырывается и мечется как бешеная собака, неистово лая на всех, без разбора. Соседи приметили: обострения случаются раза два в год, осенью и весной. И с каждым разом умалишенная становится все враждебнее и непримиримее. Приезжающая по вызову скорая, уже традиционно ограничивается уколом снотворного. Госпитализировать отказываются. «Европейские директивы. – разводит руками врач. – Без ее согласия, не имеем права. Увозить насильно в стационар это пережитки тоталитаризма». Но однажды, прошлой осенью, все-таки увезли на пару недель. Тогда помнится, каким-то чудом, увесистая больная забралась на крышу дома и уселась там, свесив ноги по обе стороны конька. Высота конечно не смертельная, но, учитывая вес и возраст, могли быть последствия. Приехали несколько полицейских экипажей, пожарная машина и скорая. Тетка, с театральным пафосом, соответствующим высоте оседланной крыши, зычным, оглушительным голосом посылала всех на х..й.
Старожилы района еще помнили ту Веру Федоровну – уважаемую, интеллигентную, но высокомерную соседку. Сослуживцы и «клиенты» вспоминают ее как компетентную, умную, бескомпромиссную начальницу отдела контроля республиканской налоговой инспекции – чиновницы нагоняющей страх на всех без исключения, предпринимателей, бизнесменов, банкиров. Вера Федоровна удивительным образом сочетала в себе принципиальность советского следователя и алчность постперестроечного коррупционера. А на вершине карьеры она окончательно перемешала ненасытную жадность непримиримого завистника и педантичную предвзятость жестокого тирана, что в конечно счете напрочь снесло ей чердак.
– Аня, убери эту сучку с глаз моих, – крикнула дочке Вера Федоровна. – Всю мебель исцарапала, паршивка.
– Зайчик, иди к маме, – позвала Анюта четырехлетнюю дочку. – Поиграй здесь, сейчас папа приедет.
Вера Федоровна строго посмотрела на дочь и внучку.
– Мне не жалко, пусть играет. Только мебель не надо трогать. Я ей сто раз говорила. По-хорошему. Мебель дорогая, ручной работы. А эта негодница своими куклами все исцарапала.
– Мама, она ребенок. Ей только четыре … – попыталась защитить дочку мать.
– Поговори мне еще, – прошипела женщина. – Живо вылетишь, и ноги вашей больше здесь не будет.
Анна послушно замолчала. Ей действительно не куда было деваться. Детский сад на лето закрыли. Муж на работе, она тоже. Бабушка занята – на ней вся налоговая. Слава богу, дед, пенсионер, великодушно согласился присматривать за внучкой. Если препираться, придется брать отпуск.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
