я и решил разделить их. Я сам лично объявил об этом Николаю. Александра Федоровна была проинформирована об этой мере Коровиченко по моему приказанию… Такой порядок был установлен мною, кажется, в первых числах июня. Он существовал примерно месяц. Затем надобность в этом отпала, и он был отменен».
Я изложил правила, по которым проходила жизнь Императорской семьи во время пребывания в Царском Селе, до ее отправления в Тобольск, и я попытался расследовать причины, побудившие Временное правительство поступить именно так.
Я считаю доказанным, что Императорская семья находилась в состоянии ареста, и в основе этого лежала, главным образом, мысль о том, чтобы дать новой революционной власти возможность найти «преступление» царя и царицы перед Родиной.
Глава III
Жизнь Императорской семьи в Царском Селе. Эксцессы революционной среды. Поведение окружения Императорской семьи после отречения. Коменданты царскосельского дворца: Коцебу и Коровиченко. Генерал Корнилов. Гучков. Керенский.
§ 1
Таков был характер жизни Императорской семьи в период ее пребывания в Царском Селе. На этой почве произрастали многие эксцессы, порожденные мыслью о «преступлении» царя и царицы перед Родиной. Эти эксцессы создавали вокруг Императорской семьи атмосферу, заставлявшую ее переживать неведомые ей дотоле чувства[22].
Некоторые офицеры 2-го полка не были удовлетворены режимом, установленным для Императорской семьи. Они потребовали от коменданта гарнизона полковника Кобылинского, чтобы семья ежедневно предъявлялась им. Это требовании, по мнению Кобылинского, близко знавшего этих офицеров, было основано лишь на банальном любопытстве, но они при этом прикрывались соображениями, будто Императорская семья может тайно бежать. Кобылинский долго боролся с этим, и, в конце концов, он вынужден был сделать доклад командующему войсками Петроградского военного округа. Корнилова уже не было на этом посту. Он был сменен генералом Петром Александровичем Половцовым. А тот счел необходимым уступить требованиям офицеров, но в несколько смягченной форме. Ежедневно, когда Императорская семья выходила к завтраку, в столовую стали являться два офицера: кончавший дежурство и заступавший на него. Однажды, когда оба офицера явились, Император простился с офицером, уходившим с дежурства, и, как обычно, протянул руку его заменявшему. Но последний отступил назад и не принял руки Императора. Император подошел к нему, взял его за плечи и с волнением спросил: «Друг мой, почему?» Офицер отступил еще и ответил: «Я – из народа. Когда народ протягивал вам руку, вы никогда не принимали ее. Теперь я не приму вашу». Этот офицер не скрыл свой поступок от товарищей, и потом он очень им гордился. Его фамилия Ярынич.
При полной анархии того времени царскосельский Совет также счел возможным вмешаться в жизнь Императорской семьи. Он назначил помощником коменданту гарнизона Кобылинскому своего человека: армянина Домодзянца в чине прапорщика. По свидетельству Кобылинского,
Подобные факты установлены из показаний уже названных лиц: Кобылинского, Жильяра, Теглевой, Эрсберг, Занотти, Тутельберг и Волкова. Кроме того, я опирался на показания камердинера Императора Терентия Ивановича Чемодурова, допрошенного членом суда Сергеевым 15–16 августа 1918 года в Екатеринбурге, и лакея царевича Сергея Ивановича Иванова, допрошенного мною 18 июля 1919 года в Тюмени. Я также основывался на дневнике, написанном от руки царевичем, и на заметках Татьяны Евгеньевны Мельник, дочери доктора Боткина, связанного с Императорской семьей. Дневник царевича был найден после расстрела при обыске у охранника Михаила Ивановича Летемина 6 августа 1918 года в Екатеринбурге. Заметки Татьяны Мельник были написаны от руки специально для настоящего дела.
