В нем говорилось, что правительство Луи-Филиппа преследует поляков по наводке Священного союза, цель которого «подавить революционные порывы, свидетельствующие о связи нашего дела с делом народов, единственных истинных наших союзников». Авторы воззвания утверждали, что «дело Польши в высшей степени революционное», и потому так ненавидят его Священный союз и другие реакционные силы. «Польша, – писали они, – это краеугольный камень будущего здания братского союза народов, ибо является объединением и тождеством наших стремлений, нашего призвания и наших интересов с интересами, призванием и стремлениями республиканцев всех стран»44.
Французское правительство, действительно испытывавшее давление со стороны Священного союза, и само также стремилось избавиться от революционного польского элемента. Еще в первые месяцы 1833 г. 300 наиболее «неспокойных» польских радикалов были высланы из Авиньона и Безансона в Бержерак возле Бордо, туда же вскоре прибыли более ста бывших военных из Буржа – пункта влияния партии Чарторыских, что провоцировало конфликты и скандалы. Радикалы под руководством подполковника Росляковского и Марцелия Помаского создали объединение (400 чел.) под лозунгом «всевластия люда» и дали клятву работать для родины и человечества. Они протестовали против репрессий правительства в воззвании, обращенном к французскому народу, а также на страницах газеты «La Tribune». Попытка выслать Росляковского из Франции в мае 1833 г. привела к стычке эмигрантов с властями, вследствие чего 200 поляков перевели в департамент Ланды. Там возник Огул с резиденцией его центральной комиссии в Мон-де-Марсане, где стал выходить орган комиссии «Czas» («Время»), издававшийся ее секретарем Помаским. Огул не признавал «аристократическо-дармоедского» Комитета Дверницкого. В Париже представителями Огула и его корреспондентами стали Кремповецкий и Пулаский. Оставшиеся в Бержераке 200 сторонников Росляковского и те, кто прибыл из Буржа, поддерживали с Огулом постоянный контакт, а их руководитель майор Шелеховский являлся доверенным лицом Кремповецкого, который отправлял из Парижа послания, где наряду с осуждением французского правительства звучал и «призыв к цареубийству». Попытка французских властей назначить комендантом в Бержераке консерватора полковника Подчаского вновь вызвала конфликт, приведший к переводу в Мане, Анжер и Ньор 120 поляков – офицеров и унтер-офицеров. Ответом стало воззвание Огула в департаменте Ланды 5 октября 1833 г., обвинявшее Подчаского, «недостойного имени поляка», в «нарушении прав человека, эмиграции, законов братства и родства». В результате власти ликвидировали центральную комиссию и закрыли ее газету «Czas», а 120 «крайних демократов» в очередной раз перевели в местечки Гренад и Сан-Север. Что касается Ворцелля и Пулаского, их подвергли высылке из страны, они выехали в Брюссель, как и Эустахий Янушкевич, Ян Чиньский, Юлиан Закшевский, Юлиан Гружевский. Кремповецкого, Кайсевича, Реттеля и других выслали в провинцию,
