и совсем «раскиснет» от ее чар и прелестей и устроит ей в будущем комфортную и обеспеченную жизнь, превратив сказочным образом убогую провинциалку в светскую львицу и салонную красавицу. Ей, естественно, было невдомек, что оплатив таким образом ее ночлег, завтрак и обед в трехзвездочном отеле на каком-либо расхожем турецком или египетском курорте, наш герой значительно экономил и получал заветное намного дешевле, чем мог на это рассчитывать в родном, но таком дорогом городе. Было и еще одно немаловажное преимущество в таких отношениях: рядом не было ни близких, ни знакомых, ни всяких прочих, которые могли бы опаскудить и осквернить интимную связь, что раскрепощало и тем самым обогащало наслаждение. Обычно, после десятидневного райского отдыха Мойшевский со своею партнершей возвращался в Киев и «с головой окунался» в налаженный процесс обогащения, а его визави терялась где-то в кругу старых друзей и подруг, и давно подзабытых связей.
Но, как говорится у нас в народе, на всякую старуху найдется проруха. И нашлась такая и на нашего героя: он ни с того ни с сего вдруг влюбился, и влюбился по-настоящему, как только мог. Конечно, деньги он любил больше и это было надежнее, но все-таки свежее, безупречно красивое, упругое тело притягивало и завораживало его потрепанную дряхлеющую плоть своею молодостью (избранница была раза в три моложе Эдоардо Михайловича) и почти девственной невинностью. Мойшевский совсем потерял голову, когда это милое создание ответило на его ухаживания взаимностью (то ли искренней, то ли притворной) и отдалось ему душой и телом, то есть всем, что у нее было. Наступил медовый месяц, который растянулся на целый год. Конечно, Эдоардо Михайлович не забывал о своем «бизнесе», а страсть только раскалила его и без того ненасытный аппетит и подвигла на новые «подвиги» во имя обогащения себя любимого. Теперь у него, кстати, появились новые аргументы и оправдания тому, что и так для себя он давно уже решил окончательно и бесповоротно. В одночасье он превратился из старого ворчливого скряги в благодетеля и попечителя своей юной избранницы, которую, между прочим, звали Ляля. Наш герой во всеуслышание, невзирая на улюлюканье и недовольное шипение родни, объявил, что его жизнь отныне посвящена дорогой Лялечке, что он превратит ее жизнь с ним в некое райское существование и сделает свою королеву несметно богатой, в меру отпущенного ему Богом содержания. Лялечка тоже оказалась себе на уме и менее чем через год влюбленные сочетались законным браком без всяких условий, то есть при возможном разводе все совместно нажитое имущество по закону делилось между супругами в равной мере. Очень медленно, но неумолимо влияние Лялечки на Эдика (так ласково она величала своего избранника) становилось все глубже и глубже, допустимые ей вольности становились все шире и шире, а доверие к ней со стороны очень подозрительного и ревнивого супруга, ежечасно подогреваемого своей недовольной родней в лице младшего брата, его жены и ихней уже давно перезревшей дочери, становилось
