была забыть о собственном плане навсегда.
Ринар долго хранил молчание, прожигая в ней дыры глазами. Может, ждал, что она первой отведет взгляд, может, что сама ответит на свой же вопрос, но она выдержала.
– Я запрещаю, Альма.
– Почему?
– Я твой опекун! И я ответственен за тебя!
– Опекун? Да вы ничего обо мне не знаете! Опекун…! Не смешите… – Альма больше не отступала. Зло дернув за тесемки плаща, она сбросила накидку, скомкала ее в руках.
– Что? – голос Ринара снова опустился до шепота, на этот раз предупреждающего.
– Что слышали, милорд. Вы не интересовались мной все эти годы, может, Аргамон и стал мне опекуном, но не вы! О какой опеке идет речь? Вы дали мне все это, – она бросила взгляд на собственную одежду, – но не опеку! Вы понятия не имеете, что такое опека, вам было наплевать на меня все это время, а теперь… Я не стану слушаться ваших приказов! – впечатав плащ в грудь мужчины, Альма заставила его отступить, чтобы иметь возможность пройти. Несясь вверх по лестнице, она чувствовала, что гнев лишь растет с каждой секундой.
Она сама бы не ответила, как так произошло, что он заставил ее потерять контроль над собой, но сдержаться не смогла.
– Альма! – оклик заставил девушку остановиться уже на лестнице. Остановиться, но не развернуться.
– Я не шутил, забудь об этом… Чтоб я больше не видел!
– Почему? – она оглянулась, прекрасно понимая, что теперь уже ее взгляд способен испепелять. Испепелять его.
– Ты слишком молода, чтоб понимать, что ничем хорошим это не закончится.
– Перестаньте! – незаметно для самой себя, Альма сорвалась на крик. – Перестаньте! Вы ничего не знаете обо мне! И не имеете права обвинять меня в молодости и глупости! Не имеете!
Ринар на секунду замер, опуская взгляд на оставленный в руках плащ. Когда-то он заставил Аргамона оставить ее в покое, но тогда усач не довел девочку до такого состояния, как смог сам лорд, а теперь… Она дышала тяжело, глаза метали молнии, а ноздри снова предательски подрагивали, не справляясь с тем потоком воздуха, который она пыталась выгнать из себя вместе со злостью.
– Я волнуюсь за тебя, Альма, – а он… Он не нашел ничего лучше, кроме как скрыть чувства, которые сам еще толком не понимал, под маской заботы.
– Не врите себе, милорд. Вы не волнуетесь, вам просто не нравится… Не нравится, что влюбленная в вас девочка сдержала слово! Я обещала, что вы больше не услышите о моей глупой влюбленности, и так оно и будет, но не заставляйте считать, что эта глупость не только моя! – Альма помчала вверх по лестнице, не разбирая дороги и уже не оборачиваясь.
Боже, неужели она действительно это сказала? Неужели осмелела настолько?
***
Ринар остался стоять в холле, различая стук каблуков по ступенькам, по коридору, звук захлопнувшейся двери и тяжелые шаги девушки уже за дверью.
Дьявол, неужели она действительно это сказала? Сказала то, что так
