молча повернулся и ушел, сопровождаемый насмешками.
Поросенок жадно чмокал, заглатывая соску до бутылки; молоко в ней исчезало на глазах, но он был ненасытен.
– Дай я, бабань, – боялся не успеть Ванька, с радостью принимая из бабушкиных рук бутылку.
– Прожорлив, знать, большой вырастет, – одобрительно хмыкнул дед.
– Дай-то бог, – суеверно поплевала через левое плечо бабушка.
– На бога надейся, а сам не плошай, – подтрунивал дед.
– Не нравится Ванюшке у нас, все уезжать трастит, – обиженно сообщила бабушка, дипломатично переводя разговор на другую тему.
– Ишь ты, – тоже обиделся дед, замолкая.
– Когда я вырасту большой, вас к себе возьму, – пожалел их Ванька, поглаживая блаженно хрюкающего на своей подстилке поросенка.
– Вот уважил, – развеселились старички, – а пока у нас поживи…
– Садитес-ка обедать, – отодвинув заслонку, бабушка достала из печи чугун со щами, затем чугунок с картошкой и вышла в сени…
Ванька пошел в переднюю и, встав на цыпочки, включил круглый черный репродуктор на стене. Рядом над комодом висел портрет молодого деда в красноармейской форме. Радио молчало.
Тогда он залез на диван и, ткнув пальцем, прорвал черную бумагу, обнаружив за ней пустоту. Удивленно заглянул за репродуктор, и в это время тот разразился громкой бравурной музыкой. Ванька кубарем скатился с дивана, испуганно поглядывая на чудо техники.
…Бабушка вернулась с миской капусты, поверх которой красовались огурцы, и экономно окропила все это постным маслом из бутыли.
– Лей, не скупись, – хмыкнул в усы дед, подмигивая внуку и нарезая ломтями скрипящий под ножом хлеб. – Топором не урубишь, хлебушек-то из кукурузы, язви его в душу.
– И того по две буханки дают, – вздохнула бабушка, разливая щи по мискам. – Раньше хоть цены снижали, а таперя все дорожает, не подступишься. И што за жизнь пошла, одна маята.
«В последнем решающем году шестой пятилетки заготовлено на 1 млрд. 600 млн. пудов зерна больше, чем в предыдущем…, - громогласно вещал репродуктор, невольно заставляя слушать. – Реальные доходы рабочих и крестьян по сравнению с 1940 годом увеличились в два раза».
Глянув на сердито закашлявшегося деда, бабушка поспешила в комнату к репродуктору.
«Товарищи! В нашей стране достигнут невиданный расцвет…», – репродуктор умолк на самом интересном месте.
– Мяса хочу, – буркнул недовольный тишиной Ванька, болтая ложкой в миске со щами, но под строгим взглядом деда перестал. Тогда он стал болтать ногами под столом, делая вид, что не замечает осуждающего взгляда чересчур привередливого деда.
– Лупи картошку да ешь, пока горяченькая, – одернула его вернувшаяся бабушка. – У родителей мяса много, не чета нашему получают.
– За длинным рублем погнались, себя забыли, – в сердцах дед бросает ложку на стол, напугав бабушку с внуком. – Перекати-поле.
– Что
