align="center">Лавина
Прикрыты, словно одеялом, маревом из туч,
Сверкают снегом белым склоны и разрезы круч.
Заснеженные пики, устремились в небеса,
Могучих гор, в морозном сне, суровая краса.
Здесь тишину лишь ветер нарушает иногда.
Их не тревожат, горы дремлют долгие года.
Но человеку дух строптивый спуску не даёт,
Его он гонит в горы, покорять снега и лёд.
И тот идёт, взбирается по отвесной скале,
И с ветром борется, лишь вспоминая о тепле.
Ударом сильным ледоруба он крошит скалу,
Вгоняя крюк очередной, как раскалённую иглу.
И гор покой нарушил он, и потревожил сон,
И вот уж слышен их суровый и протяжный стон.
Гул нарастает и пугает, вздрогнула вершина,
Сметая всё с пути, во гневе мчится вниз лавина.
Под толстым слоем снега похоронен альпинист,
Приют его последний холоден и каменист.
И похоронены дома, что были тут, в долине,
И люди, что в них жили, похоронены в лавине.
Порой, величия покой за слабость принимая,
В плену иллюзий собственной гордыни пребывая,
Тревожим зря и пробуждаем силы столь могучи,
Что с ними рядом дети мы, слабы и дремучи.
Ручей
Бежит ручей, журчит, искрится,
Нас манит и влечёт напиться.
Кристальной чистоты вода.
Но, прежде чем попасть сюда,
Прошёл он камни и песок,
Сквозь глину он пробил проток,
Но их с собою не принёс,
На верх лишь чистоту донёс.
Вот так и мы, как тот ручей,
Всё бьёмся в круговерти дней.
Одолеваем перепоны,
И забываем про законы,
Что человечность в нас хранят.
Другие мысли нас манят.
Мы начинаем путь земной
От Бога, с чистою душой.
Его ж пройдя, становимся
Потоком грязным, мутною рекой.
И осознанье тяготит,
Что из неё не станут пить.
Будь как ручей,
И всё пройдя, останься чист,
Как бы не был путь тернист.
Ветер
Ветер нежный, как дыханье
Матери-Земли,
Шепчет тихо, напевает
Мне историю Земли.
Он со мною говорит,
Как с хорошим другом,
Он ко мне благоволит.
Бродим пряным лугом.
А однажды, не сдержавшись,
Он заплакал.
Его голос задрожавший
Враз наполнился дождём.
Человек – его печаль,
Плач его о нём,
Слёзы грянули с небес,
В громе слышится рыданье:
– Как же мог ты, человек,
Божее создание,
Позабыть о том навек,
Что Земли дитя ты.
Как же к матери родной,
Потерявши разум,
Ты сподобился войной,
Стал её проказой.
Ты терзаешь её тело,
Выпиваешь
