тебе же нужны деньги? Отведи меня к отцу и…
– Иногда жизнь дороже денег, – подразнил он, пробуя ход нового меча.
– Ты не посмеешь бросить меня…
– Это еще почему? Ты же сама сказала я не рыцарь.
– Перестань, пожалуйста, меня пугать. Мне холодно, страшно и я в лесу наедине с каким-то …, – девушка затравленно огляделась.
– Выродком, – подсказал он, заправляя меч в ножны.
– Не говори бранных слов.
– Это мое имя.
Девушка осеклась и смолкла.
– Жанну твою мне жаль гораздо больше тебя, – сказал он и отвернулся. – Я посплю недолго, а ты посиди на часах.
– Я на часах?
– А тут разве еще кто есть? И будь острожна, здесь не только люди, но и звери бродят. Станет холодно – побегай, костер не зажигай, поняла? Непременно увидят. У деревьев есть глаза, а у корней уши.
– Все вы врете. А костер зажигать я и не умею.
– Превосходно.
Когда он проснулся, она дрожала от холода, губы и руки посинели и, должно быть, были холодны, как лед.
– Кажется, я умираю, – стуча зубами вымолвила она.
– Брось эти глупости, ваша светлость, – сказал он и накинул ей на плечи плащ.
– Когда будете хоронить меня, нацарапайте на булыжнике мое имя, – просипела она.
– Прикажете царапать ваша светлость или миледи? – и, не дав ей собраться с мыслями, продолжил. – Все закончится тем, что я кину ваше тело на съедение кабанам. Посмотрите какая здесь почва, что мне руками раскапывать или зубами грызть? Перестаньте умирать и согревайтесь. К вечеру выйдем на дорогу, а там глядишь и до города не далеко. Вот, выпейте, – он раскрутил фляжку.
– Дорсальское?
– Столетней выдержки, – подтвердил он.
Она глотнула и тут же фонтаном извергла обратно.
– С вас хватит, – сказал он.
Она утирала слезы и обиженно смотрела на него. Темнело, в глубине леса раздавались одиночные выкрики птиц.
– У вас теплый плащ, – сказала она.
– Еще бы, а теперь подымайтесь, в лесу опасно. Я расчитываю к утру войти в город.
– Чей город?
– Виконта Девальжака, разумеется.
– Нет, – она замотала головой, – Мы не пойдем в этот город.
– Что же вы прикажете делать? Умирать от голода в лесу?
– К Девальжаку нельзя, – уперлась она, в глазах стояли слезы.
– Да вас в таком виде никто не признает. Вы сейчас нисколько не похожи на дочь графа, на птичницу в лучшем случае.
– Это вы, дремучий человек, меня не знаете, а кто видел меня на балу тот час же, слышите, тотчас же узнает меня, – девушка разрыдалась.
– Ну будет, будет вам плакать, хотите яблоко? – от безысходности предложил Выродок.
– Я что вам ребенок? – оскорбленно сказала графиня.
– Не знаю, кем вы себя считаете, но ведете себя вы,
