том числе и мной. Ну ничего! Как только выберусь из этого дома, я ей покажу кузькину мать!
Я готовила плов и слушала ее бурчание.
– Положи туда чеснок. Да побольше! – кинула она в меня несколько луковиц чеснока.
Я хотела было швырнуть ей их обратно в лицо, но мне не хотелось получить удар жесткой тростью и просидеть остаток вечера в подвале.
На готовку у меня ушло полдня. Когда я поставила свинину в духовку, Изольда Карловна притащила на кухню ведро с водой и швабру.
– А теперь вымой везде пол. Да смотри, чтобы начисто! Я все проверю.
Не отвечая ей, я взяла швабру и принялась за уборку. Перемыть этот огромный дом было просто невозможно. Через три часа я сидела на ступеньках выжатая словно лимон и была похожа на швабру, которая лежала у моих ног.
– А теперь иди в ванную и постирай Данилушкины рубашки и грязную одежду.
– Надеюсь, стиральная машинка у вас есть?
– Есть.
– Слава Богу! – вознесла я руки к потолку.
– Только она не работает! – ехидно улыбнулась старуха. – Вставай давай, ты не сидеть сюда пришла!
Она начала подталкивать меня своей тростью, и я подумала, что было бы очень хорошо, если бы Руха поскорее пришел домой. Уж лучше гадать десять часов подряд, чем проводить время с его сумасшедшей мамашей.
Руха пришел домой, как назло, очень поздно.
– Как прошел твой первый день в моем доме?
Он развалился на диване и вытянул ноги:
– Ботинки с меня сними!
– Знаешь, этот день мог бы быть и лучше! Твоя мать заставила меня стирать белье и убирать дом.
– Зачем? Ведь у меня по средам обслуга для этого приходит. Я не люблю держать постоянный персонал: вечно они свой нос суют туда, куда не надо.
– А это ты у нее спроси! – сквозь зубы прошипела я, стягивая с него обувь. – Ужин тебе я тоже приготовила.
– Ужин? Зачем? Ведь у меня ресторан. Эх, ладно, давай тащи! – от удовольствия он потер руки.
Я принесла с кухни огромную глубокую тарелку с пловом.
– Тут что? Чеснок? – он сморщился и зажал нос пальцами.
– Много чеснока. Как ты любишь!
– Дура, у меня аллергия на чеснок!
Он швырнул тарелку на пол.
– Твоя мама сказала, что…
– Ничего я ей не говорила, сынок! Она все врет!
Из-за угла нарисовалась Изольда Карловна собственной персоной.
– Она тебе еще и свинину запекла!
– Как свинину?
Его правый глаз задергался, лицо покраснело, и я поняла, что это не к добру.
– А так! Приказала убить Моню и сготовила его! Что за баба?! Я пыталась ее остановить, сыночек, пыталась! Но ведь она моложе, сильнее меня. Как мне, дряхлой старухе, с ней сладить?
– Ты что, сука, убила моего Моню?
Руха, окончательно рассвирепев, поднялся с дивана и двинулся в мою сторону.
– Руха,
