и правда сидела в кресле возле камина, задумчиво рассматривая пламя. Тонкая хрупкая женщина в светлых одеждах, над красотой которой не смог одержать победу даже преклонный возраст.
– Ваша светлость. – Я подошла ближе и поклонилась.
– Амелия, – улыбнулась она. – Как хорошо, что ты здесь. Почитай нам что-нибудь.
– Хорошо, ваша светлость.
Я выбрала из лежавшей на столике стопки книгу – мои любимые нифрейские сказания – и устроилась в кресле напротив княгини.
Погруженная в чтение, иногда все равно замечала неприязненные взгляды других фрейлин. Они никогда не понимали расположения княгини ко мне. Северянка из обнищавшего рода, никаких способностей к магии, всего и достоинств, что симпатичное личико, даже разговор поддержать не может. Так говорили за моей спиной. За год я даже смирилась, привыкла не обращать внимания. Место младшей фрейлины княгини я занимала не случайно, но причину, по которой находилась в замке Норг, поклялась сохранить в тайне до последнего вздоха.
Моя особенность полезна исключительно в силу редчайшего дара ее светлости. Княгиня наделена могущественной магией разума, она слышит мысли других непроизвольно, сама того не желая. Контролируя свою силу, она постоянно находится в напряжении. Это сводит с ума, вызывает головные боли и бессонницу, но мое присутствие смягчает воздействие магии разума и не позволяет ей лишиться рассудка. Об этом известно только нам двоим.
Как и о том, что мои мысли невозможно прочесть.
Едва закончила главу, в двери после короткого стука вошел гвардеец, и княгиня царственно повернулась к нему.
– Ваша светлость, нам доложили о том, что к границе Нифрейи движется вражеское войско, – поклонившись, сообщил он.
– Войско? – Княгиня приподняла брови. – Это кто же настолько смелый?
– Кейн Логхард, артанский князь. – Гвардеец протянул бумагу с донесением. – Говорят, он собирается разрушить Врата Ортоса.
2
Стены замка вновь задрожали, ваза из бледно-голубого фарфора на постаменте пошатнулась, словно под порывом ветра. Роуз, сидевшая рядом, схватила меня за руку. От страха ее глаза стали совсем прозрачными.
– Боги, дайте мне это пережить, – прошептала она.
– Все будет хорошо, – так же тихо, но уверенно ответила я и ободряюще сжала ладонь подруги. – Вот увидишь.
Минуло три дня с тех пор, как артанцы пошли в атаку и преодолели первый рубеж.
Фрейлины по-прежнему собирались в гостиной, но никто не смеялся, не предлагал сыграть на лютне, не обсуждал погоду. Напряжение витало в воздухе, отражаясь бледностью на лицах, в крепко сжатых пальцах и молчании. Когда становилось совсем невыносимо, кто-то начинал говорить, но беседа быстро затухала, стоило почувствовать волну нового магического удара. Ожидание с каждой минутой становилось все более тягостным.
– Артанцы – чудовища, – Роуз сжимала мою руку
