Татьяна Дмитриевна мучается. Вон как я круто заговорил! Как этот… как его… с камешками во рту… А! Цицерон!»
Три китайца, занимавшие оборонительную позицию за столом, с непроницаемым видом выслушали перевод Мэйли. Их жёлтые лица, озаряемые время от времени фальшивыми улыбками, страшно надоели Паше. Он с удовольствием уронил бы на кого-то из них кирпич – только чтобы наконец увидеть искренние эмоции на их физиономиях.
Это были новые партнёры, но такие строптивые, что Паша уже начал сомневаться – удастся ли договориться? Топ-менеджеры пекинского завода с пылом уцепились за Пашино предложение о сотрудничестве, но сразу стали выдвигать заоблачные требования. Паша пока не сдавался. Он бы давно послал вредных мужиков подальше, но, изучив досье, Калинин понял, что с трубами этого предприятия он будет так же востребован на российском рынке, как хорошенькая кареглазая блондинка с параметрами 90-60-90.
– Вы, конечно, замутили суперские штуковины, я готов это признать…
– Качество вашей продукции выше всяких похвал, – перевела Мэйли.
– Но ведь надо как-то договариваться! А вы упёрлись рогами в косяк и ни с места! Так же, блин, нельзя!
– И если мы будем строить диалог с позиции обоюдной выгоды, мы гораздо быстрее добьёмся успеха, – оттарабанила Мэйли.
– Конечно, это трудно, мы разные… – Калинин тяжело вздохнул. – Признаюсь, что вас совсем не понимаю. Что вам надо, чего вы добиваетесь? Вы меня не понимаете, я – вас. У меня уже мозги набекрень. Но цель-то у нас общая – погреть ручонки на потребителе. И это реально! Да у меня аж дух захватывает от перспектив! А вы…
– Я готов признать ограниченность собственного восприятия. Мы принадлежим к разным культурам, и это, конечно, затрудняет переговоры. Но с полной уверенностью могу заявить, что наш контракт будет иметь невероятный коммерческий успех, – прощебетала Мэйли по-китайски.
«Лапуська она, – подумал вдруг Паша. – Шмокодявка, а умненькая. Трындит, даже не задумываясь. Надо будет ей потом какой-нибудь подарок купить».
…К вечеру они вернулись в гостиницу – в приподнятом настроении, с победой. Им всё-таки удалось уломать несговорчивых партнёров.
На площади в центре Пекина мерцал гигантский аквамариновый куб нового сетевого отеля. Рядом возвышался многоэтажный супермаркет, озаряя полуночное небо голубыми всполохами. Мраморный пол в холле отражал огни огромной хрустальной люстры, висевшей на уровне пятого этажа. Из окна в просторном номере открывался вид на город, усыпанный до самого горизонта бриллиантовой пылью.
Паша, неутомимый труженик, принял душ, нарядился в гостиничный халат и, рухнув на кровать поверх красного с золотом покрывала, позвонил, наконец, жене.
– Паша, – с ходу пожаловалась его любимая девочка. – Нас обокрали!
– Как?! – от неожиданности Калинина подбросило на кровати на полметра. – А замки? А сигнализация?
– Сама ничего не понимаю… Замки были
