утверждать, будто некое отдельно взятое действие является химическим, почти бессмысленно. Однако не окажется серьезным расхождением с общепринятой точкой зрения идея о том, что хотя бы одной из причин (или одним из сопутствующих обстоятельств) синапсического изменения является химическое изменение, проявляющееся локально, вне зависимости от своего происхождения. Такое изменение вполне может обусловливаться локально передаваемыми нервной системой выходящими сигналами. Также возможно, что изменения такого рода могут вызываться частично химическими изменениями, передаваемыми обычно через кровь, а вовсе не нервами. Не исключено, что сигналы «тем, кого это касается», передаются нервной системой и проявляются локально в форме того рода химических действий, что сопровождают синапсические изменения. Для меня как инженера передача сигналов «тем, кого это касается», представляется экономически обоснованной через кровь, а не через нервы. Впрочем, доказательствами я не располагаю.
Запомним, что воздействие сигналов «тем, кого это касается» в какой-то степени аналогично изменениям в системах управления зенитными орудиями, которые передают все новые статистические данные в приборы, а не тем изменениям, когда устройствам передаются напрямую только специфические числовые данные. В обоих случаях перед нами действие, подготавливаемое, вероятно, в течение длительного времени и призванное иметь последствия с продолжительным эффектом.
Скорость, с какой условный рефлекс отзывается на раздражитель, не обязательно указывает, что обусловливание рефлекса является быстрым делом. Поэтому мне кажется вполне приемлемой гипотеза, что сообщение, вызывающее такое обусловливание, передается по медленному, но проникающему повсюду кровотоку.
Мысль о том, что фиксирующее влияние голода или боли (или прочих раздражителей, способных вызвать условный рефлекс) передается через кровь, уже представляет собой значительное сужение моей первоначальной точки зрения. Дальнейшие ограничения неизбежны, попытайся я определить природу этого неизвестного, распространяемого через кровь влияния, если оно существует. Тот факт, что кровь содержит вещества, способные прямо или косвенно изменять нервное действие, кажется мне вполне вероятным; об этом свидетельствуют действия отдельных гормонов или веществ внутренней секреции. Впрочем, я не утверждаю, что влияние на синапсические пороги, стимулирующее обучение, есть плод специфических гормонов. Да, велик соблазн отыскать общий знаменатель голода и вызываемой электрической изгородью боли в чем-нибудь, что можно назвать эмоцией, но было бы безрассудно приписывать эмоцию всему, что обусловливает рефлексы, без какого-либо дальнейшего рассмотрения их специфической природы.
Тем не менее любопытно было бы узнать, что род явлений, который субъективно фиксируется как эмоции, может быть не только бесполезным эпифеноменом нервного действия,
