пел венгерскую народную балладу, совсем простую. Листик с иностранным текстом, который Фредди держал в руках, был для него сущей абракадаброй, а мелодия не имела ничего общего с рок-музыкой. Но Фредди пел так, как он умел, самым своим сердцем, и плачущие люди верили ему.
Тускло-желтые стены квартирки, которую Фредди снял в Кингстоне, покрывали плакаты с изображением кумира, а сам Фредди применил весь свой вкус и изысканность, копируя стиль Хендрикса. Куртки кричащих цветов поверх черных или разноцветных сорочек, узкие цветные брюки, ботинки Chelsea, воротник с оборками до самого подбородка, массивные серебряные перстни.
– В то время многие так одевались, – вспоминал однокурсник Фредди Грэхэм Роуз, – Фредди не так уже выделялся. Скорее, он был застенчив – смеясь, прикрывал рукой рот, видимо, комплексовал из-за выступающей верхней челюсти. Мне он запомнился отличным парнем, очень добродушным и терпимым. Ничего отталкивающего. Мы от всей души радовались за него, когда он пошел вверх.
Джерри Хибберт подтверждает, что Фредди никак не выделялся среди студентов колледжа.
– Разве что страсть к пению отличала его. Мы занимались в соседних аудиториях, он учился на год или два старше. И часто мне доводилось слышать, как Фредди распевался за стеной. Они сидели там вместе с его приятелем Тимом Стаффелом и учились петь в гармонии. Это казалось очень странным – тогда в богемных кругах все повально увлекались блюзом. Джоном Мэйоллом и Эриком Клэптоном, еще до присоединения к Cream. Мы вникали в тончайшие нюансы – например, нам уже не хотелось слушать соло Клэптона в «Hideaway», было интереснее услышать, как его сыграет Фредди Кинг. Фредди Булсара увлекался блюзом, как и мы все. Так что все эти распевки после занятий выглядели необычно. Никто не занимался ничем таким. Впрочем, Тима и Фредди это не волновало. Они упражнялись, и у них получалось все лучше.
– Я всегда считал музыку своей второй профессией, и ее роль мало-помалу росла, – вспоминал Фредди.
– Когда закончил учиться на иллюстратора, меня уже подташнивало от всего, что связано с учебой. Стало совершенно ясно, что я не сделаю карьеру в этой области, мои таланты принадлежат совсем другой сфере. И тогда я решил сосредоточиться на музыке. В конце концов, все вокруг мечтали стать звездами, почему бы и мне было не принять в этом участие?
Вспоминая Фредди, Джерри Хибберт опровергает мою теорию, что тот стремился всегда находиться в центре внимания.
– Напротив, он был предельно деликатен и ненавязчив. Я понятия не имел, что он гей – его ничто не выдавало. Тихий, дружелюбный, вежливый. Из тех безупречно воспитанных ребят, которых мамы ставят своим детям в пример. Иногда он изображал рокера и пел, потрясая невидимой микрофонной стойкой, но только шутки ради.
После окончания колледжа Фредди изменил своему обыкновению обрубать связи с товарищами по учебе. Дружба с Джерри продолжалась еще несколько лет.
– Нас
