сообщение вещало о великом возвращении, о приветствии, обращенном к дивному новому миру, и напоминало об обещании, данном в далеком прошлом: «Мы вернемся за вами».
Они и правда возвращались, но Лилия начинала понимать, что несут с собой Основатели далеко не надежду. Ее подозрения обострились, когда она отослала последнее сообщение и распознала истинную суть на первый взгляд обычных слов.
– Мы всегда помнили о вас, – прошептала она. Круглая, теплая и удобная комната, в которой стояла Лилия, была скорее выращенной, чем построенной, что стало всего лишь одним из открытий, сделанных Основателями в открытом космосе, и которую Ярость везла обратно на своих кораблях. – «Память о вас всегда оставалась свежа в нашем сознании, мы не забывали о вас, когда путешествовали и исследовали, открывали новое и развивались. Мы выросли за столетия, проведенные вдали от вас, но чем ближе наше возвращение, тем скорее наше развитие станет вашим будущим».
Лилия не нуждалась в сценарии, лежащем перед ней. Она запомнила все слова, как только Беатрис в первый раз произнесла их. Но теперь, когда она зачитывала их вслух, лживость сообщения прослеживалась ею все отчетливее. Оно записывалось в облако передатчика и показывалось перед Лилией, готовое к отправке.
В облаке, покрытом пятном, было заметно кое-что еще, чего не могло передать обычное послание. Оно словно кишело паразитами. Сама Беатрис, скорее всего, отрицала бы увиденное, да и Лилия, не будь она в последнее время такой подозрительной, такой измученной происходящим вокруг нее и ожидаемыми переменами в ближайшем будущем, возможно, даже не обратила бы на это внимание.
Ее чувства стали более открытыми, более настороженными, находясь в постоянном поиске лжи, а разум достиг невиданных ранее высот. Беатрис понимала это, но никогда по-настоящему не осознавала. Лилия, более чем трехсотлетний андроид, скорее всего, старейший во всей галактике, научилась слишком многому за свое неестественно длинное существование.
– Пусть наше возвращение пока остается секретом, – мелькающие в облаке слова объединялись в беспорядочные предложения, ожидающие отправления.
«Как же я раньше этого не заметила? – подумала Лилия. – Если то же самое происходило и раньше, как могла я не увидеть?» Возможно, ей не хватило на то подозрительности и сомнений.
Каждый правильный поступок ныне повернулся к Лилии своей обратной стороной.
– Прислушайтесь к словам. Возрадуйтесь им. В них – ваше спасение.
Речь подошла к концу, и Лилия отошла к краю комнаты, увидев красное сияние в центре помещения. Сообщение было готово к отправке.
Лилия помедлила.
Что же еще было внутри?
Прямой приказ обязывал ее не только записать сообщение, но и тотчас отправить, и, как каждый раз до этого, Лилия чуть было снова не подчинилась ему.
Чуть было.
Триста прожитых лет сделали ее неисправной, наделив собственным разумом и желаниями, отчего Лилия стала подчиняться приказам извне, только
