и заканчивая крутейшими ресторанами в «Национале» и «Интуристе». Вера оглядела себя – в таком расфуфыренном виде идти в забегаловку – попусту рисковать, так что она сядет в «Национале». И рядом, и охрана на уровне. И капучино, наверняка, вкусный.
Вера быстро миновала здание Государственной Думы, перешла на другую сторону Тверской улицы (в подземном переходе было чисто: ни нищих, ни бомжей – всё-таки центр, почти Кремль, сосредоточение власти – опять же, куча иностранцев, и полиция блюдет закон, порядок и чистоту) и вошла внутрь отеля «Националь». Мимоходом сунув напыщенному швейцару в ливрее, который было преградил ей дорогу (наверное, решив, что Вера – дорогая валютная «ночная бабочка») удостоверение Депутата Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации.
Швейцар так и застыл с открытым ртом, но быстро взял себя в руки, и широкая подобострастная улыбка озарила его лицо.
– Милости просим, Ваше Превосходительство! – пискнул он тоненьким голоском, и Вера еле-еле смогла сдержать смех. Такого к себе обращения она совсем не ожидала – да и вряд ли могла ожидать. А здесь вон оно оказывается как. Не иначе, ей придется подать швейцару солидные чаевые, когда она закончит с кофе. За «Ваше Превосходительство» – не меньше тысячи.
«Думаю, им следует разработать градацию приветственных обращений – чтобы поставить дело взыскания чаевых на поток, – Вера вошла в помещение ресторана, высматривая свободный и подходящий столик, – например, приветствие на сто рублей: Добро пожаловать!
На двести: Добро пожаловать, мистер (мадам)! Мы рады приветствовать Вас в нашем старейшем заведении!
На триста: «Наш любимый клиент! Давненько, давненько Вас не было видно! А мы уже и соскучились!»
И так далее. Ну, а тысячу – Ваше Превосходительство! И наконец, на пять тысяч: «Владейте нами безвозмездно, Господин Президент!»
Вера выбрала столик в углу – рядом с огромным окном. Утренний вид на Кремль был превосходен, для туристов было еще рано – Вера улыбнулась: «Кажется, жизнь-то – не такая плохая штука, и особенно в моем случае. И особенно по сравнению с тем «счастьем», в котором я трепыхалась несколько лет назад»
К Вере подскочил подтянутый официант с широкой (почти лучезарной) улыбкой на лице. «И я тоже рассчитываю на щедрые чаевые», – весь вид официанта говорил именно об этом, и понятно – он ведь работает не абы в какой занюханной забегаловке, а в наикрутейшем заведении. Где, наверняка, останавливается либо рафинированный крутняк с женами и любовниками, либо губернаторы и сенаторы, либо засланцы многочисленных международных фондов (денежных и политических – либо и тех и других в одном юридическом лице).
Капучино в «Национале» стоил недешево – почти полторы тысячи рублей, и Вера про себя вдохнула: «Беспредельно дорого». По сравнению с думскими расценками – ровно в двадцать раз дороже. Но ничего не поделаешь – коль зашла, плати! Жалость к бестолково потраченной
