надежно защищала лицо. Со стороны бы показалось, что старая крестьянка окучивает свой огород.
Брат! Ура! – выбежав из дома, кинулся навстречу Курту Мирко.
Мирко, немедленно в дом! Несносный мальчишка! Сколько раз тебе говорить о конспирации! – закричал в отчаянии юный охотник.
Но, Курт, это же лес, а я так соскучился, давай помогу, – и мальчик взвалил на себя убитого зайца.
Эх, Мирко, Мирко, – только и смогла сказать Эльза.
Дети зашли в дом под гневные слова Курта. Солнце начало опускаться за горизонт. На небосводе появились первые тучи, предвестники скорой грозы. Свора птиц, чуя приближающуюся бурю, с гомоном ринулась в чащу. Барсук поглубже зарылся в свою нору. Лиса в поисках убежища прошмыгнула по полянке перед домом. И никто не обратил внимания на одиноко сидящего на крыше домика черного ворона. Ворон, радостно каркнув, расправил крылья и полетел в сторону бывшего города Следопытов.
Глава 4
Темные тучи, гонимые шквалистым ветром, неслись со стороны Тенистого леса на город Следопытов. Большие стаи птиц, предвещая скорую бурю, с криком и гомоном кружились в высоте. Жители города плотно закрывали свои окна и двери. В домах загорались лучины и свечи, люди готовились к долгому вечеру и тревожной ночи.
Единственное окно в замке Короля-алхимика было плотно закрыто. Все, что связывало обитателей замка с внешним миром, – это небольшое отверстие, расположенное чуть ниже окна. Сам король, восседая на своем троне, забылся в легком сне. Который раз ему снился один и тот же сон. Он бы отдал многие свои сокровища, лишь бы не видеть его. Но больной разум возвращал короля снова и снова в далекое, далекое прошлое …
Они идут, и идут за мной, – панические мысли блуждали в голове у черноволосого мальчика, спрятавшегося на чердаке разрушенного дома. – Непонятно, как же они меня выследили?! – паника и страх все больше и больше завладевали ребенком. Шаги приближающихся воинов становились все более отчетливыми, пока, наконец, дверь на чердак не распахнулась настежь.
Вот ты где, щенок! – огромный воин схватил мальчика за полог деревенской рубахи и потащил к выходу с чердака.
Отпусти, дяденька! Отпусти! Я ничего плохого не сделал! – в отчаянии закричал черноглазый мальчишка. Из глаз ребенка непрерывным потоком бежали слезы, а крики отчаяния превратились в поскуливание. Он понимал, что взывать к пощаде бесполезно, и воин с каменным сердцем отведет его к Тому Самому, и это будет конец…
Картинка сна сменились новым эпизодом… Мальчик со связанными руками, избитый и обессиленный, валялся в тюремном подвале. Вены на руках отчаянно болели. Из них уже два раза зверским прибором выкачивали его кровь. Он понимал, что следующий раз будет для него последним.
Засов на дверях камеры резко скрипнул. Мальчик в отчаянии устремил забитый взор на открывающиеся двери. Спазмы страха сковали все его тело. Сил кричать и плакать уже не было. Ребенок приготовился к неизбежному. В дверях камеры величественно стоял Черный Жнец.
Как
