я спросила? Если между вами уже все происходит, то беременность вполне может случиться!»
«Мы предохраняемся! Отстань!» – вынуждена была написать Майя, а ее щеки аж пощипывало от того жара, который к ним прилил.
После занятий Майя ждала Иващенко в скверике, недалеко от института.
– Майя, может, ты все же сходишь домой? – спросил Константин Эдуардович, подойдя к ней. – Твои родители не могу не волноваться.
Девушке было очень приятно, что он теперь называет ее на «ты». Ко всем остальным студенткам он всегда обращался исключительно на «вы».
– Родители сейчас все равно на работе, только после шести будут дома, – ответила она.
– Но ты хоть позвонила?
– Я послала сообщение. Написала, что нахожусь в институте в полном здравии.
Иващенко улыбнулся, обнял ее за плечи, и они пошли в направлении к его дому.
– Все же как-то не очень хорошо получается с твоими родителями, – сказал преподаватель. – Я неловко себя чувствую.
– Я все объясню им, – охотно пообещала Майя, – но попозже, ладно?
– Ладно, – согласился он и поцеловал ее в висок. По всему телу девушки от этого его поцелуя разлилась сладкая истома. Она решила, что сегодня разрешит ему все. И не потому, что надо оправдывать слова, сказанные подруге. Просто она его любит, и хочет, чтобы он был с ней счастлив. А раз уж мужчины без этого не могут, она стерпит все, даже если ей будет неприятно и больно, так же как Лариске Кузнецовой из параллельной группы.
Квартира Иващенко, в которую они вошли, уже казалась Майе родной. Она сразу побежала на кухню, чтобы включить чайник.
– Ты хочешь есть? – спросил преподаватель.
– Ну… так… Мы же попьем чаю? С той травой! Можно? Она такая душистая!
– Нет, с той травой не будем, она, и правда, лечебная. Вдруг снова голова заболит! Но у меня есть замечательный зеленый чай? Ты любишь зеленый чай?
– Не знаю. – Майя пожала плечами. – Я никогда не пила. У нас в семье все пьют только черный.
– Ну, раз тебе понравился травяной чай, значит, и этот понравится. Сейчас заварю!
Майя уже была не рада, что завелась с этим чаем. Она ведь на все решилась, и не хотела откладывать, поскольку очень не любила нервничать в ожидании. Когда они всем школьным классом ходили к зубному врачу, она всегда заходила в кабинет одной из первых, потому что гораздо больше боялась представлять ужасы и ждать боль, чем ее испытывать.
– Я подожду в комнате, – сказала она, вышла из кухни, прикрыв дверь, и сразу нырнула в ванную. Она не могла себе позволить принять душ, но кое-какие гигиенические процедуры все же провела. Из ванной она быстро прошла в комнату и принялась лихорадочно раздеваться.
Когда Константин Эдуардович вкатил в комнату сервировочный столик с чайником, двумя чашками и блюдом с пряниками, обнаженная Майя, сжавшись в комок, сидела на диване, несколько прикрывшись все тем же джемперком с кошкой, и смотрела на него с испугом и надеждой. Преподаватель от неожиданности остановился в дверях, потом потер рукой подбородок, оставил столик, подошел
