ниц, прошепчи свою просьбу. Всё сердце вложи в слово. Затем – плачь и рыдай. Дар слёз – великое дело. Бей себя в грудь, вот так, правой рукой, кулачком. Гори в молитве, как в огне. Пусть глаза твои тают в слезах и ничего не видят. А зубы стисни. Встань и упади. Бей своё тело о камень. И молись и проси, и молись и проси. И получишь.
Глава III
Узнав, что ей нужно, Варвара стрелою мчалась домой. Она задыхалась от нетерпения, от радостного волнения и мыслей. Её, испытавшую уже кое-что в жизни, нисколько не испугали трудности предстоявшей ей молитвы. В получении же благодати она не сомневалась.
Варвара знала кое-что о Боге, но смутно. Она знала наизусть и «Богородицу», и «Отче наш»; знала также, что обе эти персоны – на небесах, очень далеко от человека и потому невидимы глазу. Молитвы она читала наспех, без интереса, не ожидая взамен ничего. Она крестилась, проходя мимо церкви, не зная, зачем это нужно. О том, что есть прямой и верный путь общения с Божеством, она услыхала сегодня впервые. Её одарили могуществом. Так вот как надо молиться! Она уже сожалела о времени, потерянном в незнании. Жизнь отныне казалась ей лёгкой. С пренебрежением к себе она вспомнила теперь свои прежние неумелые и невежественные молитвы. О чём она просила? Найти кошелёк, и в нём три рубля, – это была жадность. Чтоб Бог наказал парикмахера Оливко, самого требовательного клиента Бубликов, и наказал бы как следует, смертью, – но это значило желать зла ближнему. Как-то раз, увидев очень нарядную даму, она горячо молила Бога о таком же небесно-голубом длинном платье в оборку и о прозрачном зонтике – и это, конечно, были и зависть, и тщеславие. Она однажды просила даже скоропостижной смерти соседскому мальчишке, ударившему её по спине лопатой! Нет, нет. Совершенно отрезвлённая, она оставит людей в покое. Она станет разумно просить исключительно для себя. Её желание, рассмотренное со всех сторон матерью дьякона, было одобрено – подлежит исполнению. Гимназия! Она спасёт Варвару от судьбы прачек. Сейчас же, сию минуту, только вот отдать столь нужные в хозяйстве восемь копеек матери, и она побежит в собор, попросит и получит.
Что, каким образом, в каком виде надеялась она получить, Варвара не знала. Смутно ей представлялось, как Николай-угодник, Скорая помощь, возьмёт её за руку и поведёт в гимназию, там он властно прикажет, чтоб Варвару учили, а расход весь возьмёт на себя. Увы, она щедро была одарена талантами бедняка: желать и мечтать! Доверчивая и прямая по натуре, она не понимала, что могли ещё возникнуть препятствия, словесные оговорки, вообще осложнения. Она не знала ещё о существовании символов, аллегорий – всего, что должен принять человек вместе с верой.
Варвара знала, что для поступления в школу прежде всего надо «подать прошенйе». Писать и читать она умела. Два года тому назад на неё обратила внимание одна женщина, жившая по соседству: «Какая разумная девочка!» Она объяснила Варваре гласные звуки и буквы и как их писать и читать. Затем показала несколько согласных. И вдруг эта женщина исчезла. Говорили о ней шёпотом – «политическая», и Варвара не понимала этого слова. Догадываясь, что знает не все буквы, Варвара старалась
