продолжила разбирать посуду. А ведь и вправду. Уехал он на рассвете, да и всю ночь рядом с ней провёл, у кашеварни. Сердце спокойнее забилось, и на губах сама собой улыбка расцвела. Не обманывал её атаман, не предавал. Вдруг тепло стало. Будто он совсем рядом где-то, тянется к ней нестерпимо горячими руками. Мельца вспомнила, как он прижимал её к своей твёрдой груди, как держал уверенно и крепко. И почему-то захотелось ей вновь это ощутить. Только чтобы обнял её не потому, что упасть готова, а потому, что сам пожелал. Ощутить каменную твёрдость его груди стало необходимостью. Глупая сумасшедшая потребность.
– Куда это он собрался? Ведьму поймали, завтра сожжём, и в Каменн!
– С ведьмой там не всё ясно.
– Да что с ней не ясно-то?! Жечь надо.
– Может, он уже уехать решил? Дело своё сделал и домой!
Мельца вновь вздрогнула. А что, если и впрямь сбежать надумал? Наобещал ей, что увезёт, а сам в душе веселился…
– Ну ты и дурак! А ежель она с углём дружбу водит, как её без атамана жечь?! Может, ей и огонь не страшен…
– Я сумку её видал. Море там вышито и ракушки.
– Ой, а то ты не знаешь, что они это специально могут? Море вышила, а сама как шандарахнет!
Все согласно замычали, а Мельца вновь над собой посмеялась. Нет, не бросил. Не такой он, как все. Значит, можно ему верить. Хоть и боязно.
Неожиданно все замолчали. Мельца обернулась, чтобы понять, что стало причиной такой внезапной оглушительной тишины. На пороге показался красавец-ипат. А за его спиной тенью маячила Злотична. На губах – довольная улыбка, глаза горят. Едва вошла, на Мельцу презрительный взгляд бросила.
А Мельца лишь плечами пожала. Ей-то что? Ей уже даже насильник не страшен. Атаман с ним в два счёта расправится. Эта убеждённость странную радость в ней породила. Легко на душе стало, спокойно. Тут и пьяницы горемычные начали в себя приходить. Мельца быстро на стол накрыла. Злотична рядом лениво из стороны в сторону переплывала, только под ногами мешалась.
Кмети набросились на еду, подшучивая друг над дружкой, а Мельца забилась в уголок.
– Эй, заполошный?! А ты чего такой смурной? Неужто перебрал вчера?
Вои расхохотались, глядя на Антипа, который трясся мелкой дрожью. Он и впрямь выглядел жалко. Глаза впали, а под ними чёрные тени залегли. Волосы всклокочены, будто кто вырвать пытался. Губы пересохли. Мельца ему квасу холодного налила, но торговый испуганно от неё отскочил и бросил брезгливый взгляд.
Она отступила, не понимая, что происходит. А в душе вновь гадко стало. За окошком громыхнул гром, восстановив, похоже, растраченные силы. Дурное предчувствие одолело. Ох и недобрый нынче день будет…
Великан с топором следовал за ней по пятам весь день. Он не оставлял её одну ни на минуту, но вид имел такой хмурый и мрачный, что Мельца под конец не выдержала. Нагрузив здоровяка вёдрами с водой, она отправилась в кашеварню и заставила его помогать отмывать кухоньку. Вдвоём они наводили порядок, а снаружи шумел Седой Дождь. Как там атаман? Один совсем,
