пытались возродить былую державу. Но ни одному из них, несмотря на отдельные успехи, добиться этого не удалось.
Только хан Абулхаир, захвативший власть в 20-х гг. XV в. на территории Восточного Дешт-и-Кипчака, решил отказаться от гибельного курса предшественников. Он не стал расширять рубежи своей державы до прежних границ Великого Улуса. Это было мудрое решение. Небольшой (по меркам предков) улус оказался более управляемым, и Абулхаир сумел продержаться у власти около 40 лет. Он завоевал славу великого монарха на Востоке и умудрился ни разу не попасть на страницы русских летописей. Сын и преемник Абулхаира оказался не столь успешным, был быстро свергнут и убит.
Власть в восточных кипчакских степях захватили потомки первого хана Ак-Орды Уруса – Гирей и Джанибек, в официальной историографии считающиеся первыми казахскими ханами. Братья развили бурную деятельность, вытеснив все прежде находившиеся здесь и соперничавшие фамилии. Чагатаиды из Семиречья ушли в Восточный Туркестан, абулхаириды – в Мавераннахр, едыгеиды – в междуречье Яика[2] и Волги, потомки шибанида Хаджи-Мухаммеда – в Сибирь. В итоге в Восточном Туркестане возникло государство Моголия (Могулия), в Мавераннахре – государство Мухаммада Шейбани, появились Ногайская Орда и Сибирское ханство. Так сформировалась политическая карта времен позднего средневековья на всем пространстве Дешт-и-Кипчака, Сибири и центральной Азии.
Разумеется, вытесненные урусидами другие кланы долго не смирялись с поражением. Самой деятельной и энергичной политической фигурой являлся знаменитый Мухаммад Шейбани, который и прозвал династию урусидов казаками. Это название впоследствии распространилось на весь подвластный данной династии народ и стало этнонимом.
Сорокалетняя война против Мухаммада Шейбани отвлекала все силы казахских правителей и не давала им возможности активизироваться на других направлениях. Правда, русские князья получали от ногайских биев-едыгеидов обрывочные сведения, что их с востока теснят некие «казаки». Но в Москве считали, что речь идет о разбойничьих сообществах, разбросанных по Великой степи. Тем более что едыгеидам удавалось удерживать линию обороны по Яику.
Все изменилось после гибели Мухаммада Шейбани, когда руки казахских правителей, наконец, оказались развязаны. Осенью 1513 г. легендарный казахский хан Касым двинул свои войска на запад и нанес чувствительное поражение едыгеидам, которые ушли за Волгу. Этими событиями поспешил воспользоваться крымский хан, который решил ударить по ногайцам с другой стороны и выступил в поход летом 1515 г. Ногайцы, не принимая боя, вновь ушли на восточный берег Волги, где, вероятно, продолжились их столкновения с отрядами хана Касыма. В такой ситуации среди ногайской знати начались распри, в которые оказался втянут и астраханский хан Джанибек.
Приблизительно к этому же периоду относится установление дипломатических отношений между ханом Касымом и московским князем Василием III (1505–1533). О ходе переговоров конкретных данных не сохранилось. Имеется лишь опись царского архива, составленная
Современная река Урал. Казахское название Жайык.
