style="font-size:15px;"> У Генки не было верующей бабушки и он этого не знал. Поэтому, когда он в темноте разглядел, что люди, идущие перед ним, склоняются над столом, покрытым ковром и чего-то там делают, то решил, что это православные жертвуют деньги на церковные нужды. Когда подошла и его очередь поклонится «Христу во гробе», он, чтоб не оскорблять чувства верующих, выгреб из кармана всю мелочь и осыпал пятаками и гривенниками лик Спасителя.
Что здесь началось! Верующие взвыли, откуда-то набежали старушенции и стали мутузить богохульника своими острыми кулачками, затем появились два крепких мужика, они взяли Генку под руки, подтащили к выходу и мощным поджопником выбили его из храма.
Друзья устроились на холодной скамейке в прицерковном сквере. Площадь перед собором уже была полностью заполнена верующими, а народ все прибывал и прибывал. Вот-вот должен был начаться крестный ход. Предстоящая торжественная церемония Генку не интересовала, он без конца сокрушенно чертыхался, вспоминая свою досадную оплошность. А Лешка тихо ржал. Это раздражало Генку:
– Кончай! А то врежу!
Но Лешка не мог прекратить смех. Как только перед его взором возникала картинка летящего в мокрый и грязный снег Генки с нелепо растопыренными руками и ногами, он сразу же выдавал очередной ржачный всплеск. Чтобы не конфликтовать Генка пробурчал:
– Ладно, веселись. А я в общагу загляну.
Из общежития Генка выскочил минут через пять. Он нырнул в толпу и растворился в ней. Вслед за ним выскочили несколько рассерженных юношей. Они побегали перед толпой, потом сошлись в кучку, безнадежно помахали руками и убрались восвояси.
Генка возник неожиданно. Лешка накинулся на друга:
– Чудило, тебя ж пришьют обязательно!
– Все может быть. Действительно, что-то в последнее время у меня везде перебор.
– Ген, прекращай эти подозрительные встречи, «очко» черт знает с кем, мухлеж с тряпьем, «Тройной» из горлышка, связи с подсевшими на «план». Все это к добру не приведет.
– Да, знаю я. А что делать вечерами? Дома сидеть? Или переться в твои оперы, музеи, где у меня от зевоты скулы сводит?
В храме разлился свет, послышалось хоровое пение, зазвонили колокола. Христос воскрес!
– Ты сколько классов закончил? – задал неожиданный вопрос Лешка.
– Семь.
– И я —семь. Давай за лето подтянем русский и математику, а по осени пойдем учиться в вечернюю школу. А там, глядишь, и в институт поступим. А! Ведь не вечно же ты будешь «Генка с инструментального». Да и мне до шестидесяти лет стоять у станка, что-то не хочется.
Генка долго молчал. Думал. А затем медленно произнес:
– В этом что-то есть. Можно попробовать.
Вот так, под звон колоколов, под радостные пасхальные песнопения
