на плацдарме, в армии развернули бурную деятельность на своем правом фланге. Здесь к передовой двигались пешие колонны, дымили полевые кухни, саперы «скрытно» проводили разминирование, артиллеристы пристреливали ориентиры, по ночам мелькали фары автомобилей и ревели двигатели танков. Одновременно велось интенсивное обучение войск, заготавливались сани и деревянные лопаты – наступать предстояло по глубокому снегу. Пока запасные и резервные полки, имитируя сосредоточение войск на воронежском направлении, днем маршировали «туда», а ночью «обратно», Москаленко удалось скрытно сосредоточить на участке прорыва почти всю свою армию и всю артиллерию.
Остальные 75 километров фронта прикрывали учебные батальоны, полковые группы и армейские курсы младших лейтенантов, имевшие в общей сложности 57 орудий и минометов.
3 января с целью оказания методической и организационной помощи в штаб Ф.И. Голикова в качестве представителей Ставки прибыли два самых крупнокалиберных стратега Красной Армии – товарищи Константинов и Михайлов – заместитель Сталина генерал армии Жуков и начальник Генерального штаба генерал-полковник Василевский. Куратором отдельного стрелкового корпуса назначили начальника Оперативного управления Генштаба генерал-лейтенанта А.И. Антонова. Проверяющие установили, что «лучше других и наиболее грамотно оказались отработанными решения и план действий у товарища Москаленко», а товарищ Рыбалко, едва прибывший малой скоростью вместе со своим штабом, – «человек подготовленный и в обстановке разбирается неплохо». (Начальник штаба фронта генерал М.И. Казаков немало пенял: «Штаб Рыбалко занимался отправкой войск по железной дороге, а затем сам вместе с командармом погрузился в эшелон и двинулся в район Кантемировки. Он потратил на дорогу пять драгоценных суток, хотя мог бы прибыть на место за сутки на автомашинах и за несколько часов – на самолетах».)
Зато сосредоточение войск шло безобразно: пятнадцать эшелонов 3-й танковой армии и десять эшелонов кавалерийского корпуса 7 января еще находились на пути к станциям выгрузки – Таловая, Бутурлиновка, Калач. На преодоление расстояния от мест погрузки – в среднем 750 километров – составам понадобилось от семи до пятнадцати суток. После чего соединения преодолевали еще 200 километров до Кантемировки своим ходом. В связи с этим представители Ставки попросили «товарища Васильева» Иосифа Виссарионовича лично пропесочить начальника тыла Красной Армии товарища А.В. Хрулева за исключительно плохую работу. Все участники событий дружно отмечают, что сия жалоба возымела должное действие, железнодорожные перевозки «резко улучшились», но дату начала операции все равно пришлось отодвинуть на двое суток.
После чего «товарищ Константинов» убыл на северо-западное направление – контролировать штурм Великих Лук и операцию «Искра».
Тем временем на Воронежский фронт потоком прибывали эшелоны с пополнением, боевой техникой, горючим, боеприпасами.
На главных направлениях были созданы мощные
