style="font-size:15px;"> – Среди наших ханов нет единства, – сетовал Ташбек, забыв ненадолго про кушанья. – Хан Котян собирается сражаться с татарами. Хан Чаур намеревается бежать к Сурожскому морю. Еще несколько ханов вознамерились в случае опасности откочевать на запад, за Днепр.
– К русским князьям ханы за подмогой обратиться не желают? – спросил Нездила.
– Разве среди русских князей больше единства? – печально вздохнул Ташбек. – Если русские князья забыли поражение на реке Калке, то половецкие ханы это хорошо помнят.
– Да уж, – нахмурился купец, – всыпали нам тогда татары! Стыдно вспомнить!
– Хан Котян хочет упредить князей рязанских, а через них и суздальского князя Георгия, что как разделаются татары со всеми степными племенами от Дона до Кавказа, то, скорее всего, на Русь двинутся, – сказал Ташбек. – Русским князьям нужно забыть распри и собираться с силами, ибо татары – враг страшный.
За столом водворилась гнетущая тишина.
Сыновья Ташбека молча жевали хлеб с салом. Аникею же кусок не шел в горло. Что за татары такие? Откуда они взялись? Ежели татары уже до мордовских земель добрались, то напасть эта и до рязанских владений докатиться может! Как же ему, Аникею, ехать с товаром в Муром? Не опасно ли это?
Аникей хотел было спросить об этом у отца, но не успел.
Купец Нездила вновь обратился к своему побратиму:
– Ты хотел просить меня о чем-то, друже Ташбек. Я слушаю тебя.
Ташбек помолчал, словно собираясь с мыслями, затем промолвил:
– Поддержат ли хана Котяна прочие половецкие ханы, о том я не ведаю. Сам же я решил твердо: буду биться с татарами насмерть вместе с братом своим, сыновьями и племянниками под знаменами храброго Котяна. Уже сейчас многие половецкие беки и беи стекаются к Котяну, бросая своих трусливых ханов. Может статься, друг Нездила, что все мы головы сложим, а кочевья наши татары в полон возьмут. Поэтому я хочу оставить у тебя свою единственную и любимую дочь. Может, и не осмелятся татары пойти войной на Русь, а ежели все-таки пойдут, то стены русских городов крепки и высоки, за ними можно отсидеться. У нас в степи такой преграды для татар нет. А как схлынет беда, то я приеду к тебе, друг Нездила, за своей драгоценной Нушабийке, коль жив буду… Или же брат мой приедет за нею. Или из сыновей кто-нибудь.
Нездила внимательно выслушал своего побратима, глядя ему в глаза. Потом налил хмельного меда себе и гостю, встал из-за стола.
– Ты храбрый воин и честный человек, друже Ташбек, – промолвил купец. – Хочу столкнуть свою чашу с твоей за отважного хана Котяна, за вашу победу над татарами. За дочку же свою не беспокойся, буду беречь и лелеять ее, как родную. Никакой враг до нее не доберется.
Побратимы чокнулись краями серебряных чаш и осушили их до дна.
После трапезы Ташбек и оба его сына заторопились в терем к рязанскому князю, чтобы передать Юрию Игоревичу устное послание от хана Котяна. Нездила решил сопровождать половцев до самого княжеского
