рыцарям, мстя им за смерть своего отца и одного из старших братьев.
Власть в Литовском княжестве Ольгерд захватил в результате переворота, свергнув с трона своего брата Явнута. В этом деле Ольгерду оказал весьма действенную помощь другой его брат Кейстут. С той поры братья совместно управляли литовскими землями. Кейстут управлял Жемайтией и западными землями, граничившими с Тевтонским орденом, его столицей был замок Тракай. Под властью Ольгерда находились исконные литовские земли в верховьях Немана и Свенты, Полесье, Подвинье, Волынь и вся Приднепровская Русь. Стольным градом Ольгерда был Вильно.
В конце января в Вильно вступила дружина Корибута Ольгердовича. Вокруг города на заснеженных лугах и лесных полянах были разбиты становища стянутых сюда пеших и конных полков. Над лесами и окрестными хуторами поднимались дымы многочисленных костров. При свете дня эти дымы были особенно заметны с крепостных стен и башен Вильно. Дымовое сизое облако расползалось над верхушками сосен к востоку от Вильно, такое же облако, разносимое ветром, явственно виднелось с южной стороны города, и на западе глаз без труда мог различить густые клочья дыма, поднимавшиеся к бледно-голубым небесам с рассвета до заката. Немалое войско собрал у стен своей столицы могучий князь Ольгерд.
Литовские вельможи шептались между собой, гадая, куда двинет полки их грозный повелитель: на запад или на восток? На немцев или на Москву?
В день, когда сбор войск был закончен, в самом большом зале Ольгердова терема состоялся пир. Угодил на это застолье и Пересвет, как приближенный Корибута Ольгердовича. У литовских вельмож было в обычае хвастаться друг перед другом не только конями, оружием и красивыми рабынями, но также и умелыми в ратном деле дружинниками. Кроме Пересвета, в свиту Корибута Ольгердовича вошли гридничий Ердень с сыном Кориатом, бояре Будивид, Всеслав и Ян Скиба. Отец Пересвета на это пиршество не попал, поскольку на то была воля Корибута Ольгердовича. У боярина Всеслава был зуб на Станимира Ивановича, поэтому посадить их вместе за один стол князь не решился.
Княжеский терем в Вильно был деревянный, двухъярусный, потемневший от времени и дождей. Пирующие сидели за длинными столами, установленными в два ряда с таким расчетом, чтобы в центре зала оставалось свободное пространство, где сновали расторопные слуги, выступали шуты и фокусники. В глубине обширного помещения, озаренного огнем факелов, на небольшом возвышении стоял еще один стол, развернутый к пирующим под прямым углом. За этим столом восседали на стульях с высокими резными спинками самодержцы Литвы: великий князь Ольгерд, его брат Кейстут, Ягайло, любимый сын Ольгерда, Потирг и Витовт, любимые сыновья Кейстута.
Пересвет, прежде много слышавший об Ольгерде и Кейстуте, до сего дня ни разу не видел их воочию. Теперь он с интересом приглядывался к этим двум знаменитым князьям, грозе крестоносцев и московлян.
Ольгерду было семьдесят четыре года, Кейстут был на год моложе. Несмотря на столь преклонные года, оба князя
