оно заканчивается. Неумолимо и безжалостно истекают двадцать лет, отведённые на исполнение договора. О том, что будет, когда срок закончится, я боялась даже представить.
Но сегодняшнее утро отличалось от предыдущих. С трудом открыв глаза, я подумала, что в намертво пересохшее горло насыпали опилок, в нос залили клей, из-за чего я не могла вдохнуть, а по телу явно кто-то попрыгал. И не один раз. Я уже не говорю о пострадавшей голове, которая напомнила о вчерашнем падении, как только я предприняла попутку приподнять её с подушки.
– Да, злой рок, ты вновь и вновь напоминаешь о себе, – простонала я.
Такое состояние – последствие от проведённого под дождём времени. Боюсь, моей почти свекрови не придётся лицезреть меня как минимум этот день. Но завтра я более-менее прочно должна стоять на ногах. Ведь я увижу мужа.
Интересно, какой он? Помнит ли меня? Когда наши родители заключали тот злосчастный договор, мне только-только исполнилось три месяца отроду. А сколько было моему супругу? И самое главное – как он относится к нашему браку?
Размышляя об этом и не только, я не заметила, как в спальне возникла Клер. Девушка сначала распахнула тяжёлые шторы, пропуская в комнату яркие утренние лучи солнца. Горничная задорно сморщила носик, однако подойдя ближе к постели и увидев, в каком я состоянии, весь задор смыло.
– О, леди Валери! – всплеснула она руками.
– Всё хорошо, – еле выдавила я. – Просто простуда. К вечеру буду, как ягодка.
Очередную попытку подняться, испортили спазмы, прошествовавшие, как солдаты на параде, по моему телу. Застонав, я прикрыла глаза.
– О, нет, так дело не пойдёт. – В голосе горничной появились металлические нотки. – Я немедленно отправляюсь за доктором.
– Его пока дождёшься, – мой голос совсем осип, и пришлось шептать.
– Он живёт в поместье, как и все. Лежите, мы скоро.
Горничная упорхнула, а я в очередной раз подивилась состоянию своего мужа. Содержать врача, а если он ещё и маг-целитель, в чём я не сомневалась, несёт большие расходы. Да, победители Гражданской войны вознеслись на очень высокие пьедесталы богатства и славы. И они теперь точно оттуда не упадут.
Как и говорила Клер, доктор прибыл довольно быстро. А, как я и думала, он оказался магом. Сначала он пристально меня осматривал, трогал лоб, и замерял пульс. Затем изобразил в воздухе какие-то руны, вспыхивающие то зелёным, то синим.
– Вам нужен покой и сон. Простуду я успел остановить, к вечеру станет лучше. А вот последствия от удара головой, увы, запущенно, – больше для себя, чем для меня рассказывал мужчина. – Пару дней болеть будет точно.
Доктор удалился, в комнате снова появилась Клер. На этот раз она несла огромный поднос на миниатюрных ножках. Расположив его на кровати, горничная приподняла крышку. Мой, уже лучше дышащий нос, уловил аромат куриного бульона и трав.
– Ваш завтрак. Доктор сказал: ничего тяжёлого, и побольше горячего. Куриный бульон самое то,
