видно любит Бог,В Вас столько прелестей сокрыто,
Я гибну, у Ваших ног.
В глазах, всё женское кокетство,
Но есть ещё иные средства!
«Как быстро всё проходит…»
Как быстро всё проходит,
Как мимолётен миг,
И солнце больше не восходит,
В душе не раздаётся крик.
Шумят усталые берёзы,
Мне, будоража кромку дней,
И где-то там, остались грёзы,
И пляски нимф или чертей.
Спокойно я на мир взираю,
Я нынче мудрый, словно бог,
О Вас, по-прежнему мечтаю,
По Вам, оттачиваю слог.
В глубинах сердца потаённых,
Живу, любовью заключённый…
«Бывает утром грустно…»
Бывает утром грустно,
Когда душа болит,
Не потому, что пусто,
А нет уже молитв.
Они все отзвучали,
И в церкви, и в душе,
Забыты всё печали,
Что были в кураже.
Ведь всё, всегда проходит,
Любови вечной нет,
Окончен бал мелодий,
Свечей погашен свет…
Но солнце всё же светит,
Лучами, душу лечит…
«Мой мир – свеча, перо и дали…»
Мой мир – свеча, перо и дали,
Я в нём живу так много лет,
Меня там ждут любовь, печали,
Там мой закат и мой рассвет.
Мне не бывает с ними скучно,
Хотя страданья тоже есть,
Но всё в душе, всегда беззвучно,
Мне не по нраву громко петь.
С улыбкой строки я тачаю,
Но с виду я всегда почти суров,
Я всё прекрасно замечаю,
Беру из жизни строки для стихов.
Мои герои – феи и безумцы,
Что любят страстно, без инструкций.
«Я достаю тебя из разных книг…»
Я достаю тебя из разных книг,
Написанных не мною,
Ты там, среди страстей, интриг,
Рискуешь головою.
И сразу не поймёшь,
Ты ангел или бес,
И что себе возьмёшь,
Для ада иль небес.
Но каждый раз, являясь вновь,
Ты заставляешь сердце биться,
Всё потому, что ты любовь,
Которая во мне томится.
Мы постигаем этот мир душой,
Теряя собственный покой!
«Моя душа настойчиво рисует…»
Моя душа настойчиво рисует,
Твой образ на холсте,
Она с восторгом любит и тоскует,
Живя в своей мечте.
Мне только б прикоснуться,
По лестнице взойдя,
Но я боюсь проснуться,
Рисунок этот обведя.
Ты вызываешь божий трепет,
Моей израненной души,
Услышь мой глупый лепет,
Тебя коснуться в жизни, разреши…
«О, женщина, хмельны твои угодья…»
О, женщина, хмельны твои угодья,
И сладок твой телесный плен,
Душе, так трудно спорить с плотью,
И каждый, становится
