командира бригады подполковник Хозяинов.
Комбриг сообщил:
– «У тебя в дивизионе чрезвычайное происшествие – часовой стрелял в солдата. Что произошло, твои балбесы толком не доложили.
Вроде тот, в кого стреляли, ещё жив, и его транспортируют в Череповец на операцию.
Срочно выезжай в дивизион. С тобой поедут подполковник Хозяинов и полковник Абдурагимов».
Мы немедленно выехали в дивизион. Всю дорогу начальник политотдела причитал:
– «Ну, как это произошло? Как он мог стрелять?…
Зачем ты поехал на совещание и бросил дивизион?
Хоть бы солдат живой остался…».
И, обращаясь к Хозяинову:
– «Виталий Николаевич! Надо было с собой начальника штаба взять – это его участок….
Много нареканий на этого коммуниста… Нам тоже башку оторвут, если узнают, что в дежурном дивизионе всего пять офицеров.
Сейчас комиссии округа и корпуса «пачками» будут приезжать в бригаду и к Рыжику».
Хозяинов его успокоил, сказав, что дал команду, и в дивизион выехала группа офицеров с соседнего подразделения для усиления состава боевого расчёта.
Мы загрузились на паром, и он вскоре отошёл.
Я заметил: паром с противоположного берега реки двигался необычно близко, приближаясь к нашему.
Когда судна сблизились на минимальное расстояние, то мы увидели грузовую машину моего дивизиона, в открытом кузове которого (в белом халате) стояла и махала руками фельдшер.
Она кричала мне:
– «Ранили рядового Ишкова. Пулевое ранение в грудь, в область сердца».
Я прокричал ей вопрос:
– «Он жив? Как состояние?».
Она ответила, что не может понять: он в коме или уже умер. Фельдшер кричала что-то ещё, но уже нельзя было разобрать.
Паромы быстро разошлись, удаляясь друг от друга на безопасное расстояние.
До дивизиона мы ехали молча. Я дико переживал, понимая, что произошло и что за этим последует.
Посмотрел на подполковника Хозяинова и полковника Абдурагимова. Первый был спокоен, а второй сразу как-то посерел и ссутулился.
Начальник политотдела уже не причитал, а глубоко погрузился в свои мысли.
У въездных ворот нас встретил старший лейтенант Салахов – исполняющий обязанности комбата старта.
Утром, уезжая на совещание в бригаду, я его оставил «за командира».
Салахов подал команду: «Смирно» и представился.
Абдурагимов в сердцах вскипел:
– «В дежурном дивизионе одни лейтенанты! Идиоты! Безответственные сволочи! Дежурный дивизион один из первых со спецракетами, а мы оставили в нём всего пятерых лейтенантов! И я тоже „хорош“ – полгода в дивизионе нет замполита! Оторвут нам башку…. Точно оторвут! Но до этого момента кое-кто
