залила переулок ярким жгучим светом. Время от времени в щели между асфальтом и дном бака мелькают ноги людей. Чаще всего мужские брюки и ботинки, несколько реже обнажённые женские ножки в пыльных сандалиях. Время от времени, словно напоминая о параноиках и долгой жизни, совсем рядом с баком пробегают собачьи лапы.
Вот она жизнь крысы во всей красе: самый опасный противник отнюдь не царь природы, а его блохастые слуги. Люди, скорей всего, крысу просто не заметят. Если, конечно, не бросаться под ноги и не грызть сандалии. А вот собака учует его за километр и попытается поймать. Обязательно попытается, хотя бы ради спортивного интереса. Виант поёжился. А ещё у людей есть кошки.
На ум тут же пришло крылатое выражение из басни Крылова «Мышь и крыса»: сильнее кошки зверя нет. Это когда ты человек, высокий, на двух ногах и в ботинках, легко смеяться над крылатым выражением. А когда ты крыса, маленькая и на четырёх лапах, шутливое выражение превращается в самую что ни на есть серьёзную опасность. Лев под мусорный бак не полезет, а вот кошка – та запросто.
Не-е-е…, Виант тихо вздохнул. Надо, надо, во чтобы то ни стало надо будет дождаться темноты и лишь после отправиться на поиски воды и пропитания. А пока остаётся только ждать и терпеть. Но-о-о…, Виант повёл мордочкой, откуда под мусорным баком такой, такой обалденный запах «горячей собаки»?
Время от времени едва заметный ветерок заносит под мусорный бак запах свежей булочки и сосиски с кетчупом. Каждый раз желудок начинает конвульсивно дёргаться, да и пить страсть как хочется.
Что-то здесь не так, Виант поднялся на лапы. Если даже у людей от голода обоняние обостряется, то чего уж говорить о крысах. Запах, запах, обалденный запах манит и тянет к себе едва ли не за уши. Как во сне, Виант сделал шаг, потом ещё и ещё. Запах «горячей собаки» ведёт его словно путеводная звезда. Да где же она? Нос ткнулся в кучку мусора возле бака.
Объедки. Виант плюхнулся на задницу. Ну конечно же. Тот мужик в поварском наряде просыпал часть мусора мимо бака. Из-под промасленной салфетки выглядывает классическая «горячая собака», две булочки, а между ними сосиска. Естественно, она съедена почти полностью, красный кетчуп размазан по надкусанному краю. Причём видны следы зубов, чужих зубов. Рядом, из целлофанового пакета, выглядывает горлышко пластиковой бутылки объёмом примерно в пол-литра. А в бутылке, Виант нервно сглотнул, ну ни как не меньше чем на треть вода, причём прозрачная и чистая. Но мусор, Виант подался всем телом назад. Это же мусор!
В душе в кровавой сече сошлись голод и брезгливость, Виант недовольно поморщился. Никогда, никогда раньше ему не приходилось питаться мусором. В Облаке, в Исправительной колонии №10, его кормили знаменитой тюремной баландой. Пусть она ещё та еда, тощий супчик, постная каша на воде и чёрный хлеб, но, всё же, настоящая еда, которую Виант поглощал из тарелки алюминиевой ложкой. Если бы он знал, что
