оставить на этой планете хоть что-нибудь после себя.
«Поезд должен жить» – вывел он корявыми буквами на двери возле пола.
Маркер вывалился из рук. Сознание начало медленно затухать. Михаил осознал, для чего мужчина в чёрном плаще спрятался за лавкой: чтобы со входа его было видно как можно меньше. Чтобы поезд не остался без пассажиров. Напрягая последние силы, он отполз за ближайшую скамью. Прижался спиной к холодному металлу. Положил голову на пол и вдохнул пыльный, пропитанный мертвечиной воздух.
Поезд начал замедляться и вскоре остановился. Раскрылись двери. Перед тем, как сознание окончательно померкло, Михаил увидел чёрные женские туфли.
До часовой стрелки
Слово автора:
Данный рассказ является своеобразной предысторией романа «Против часовой стрелки».
В глаза Никите смотрел волк. Он взгромоздился на узкий больничный подоконник возле койки и, не мигая, изучал потенциальную еду. Мгновение человек и хищник глядели друг на друга. После волк отпрянул. Его задние лапы потеряли опору и, клацнув зубами о карниз, он бухнулся в фиолетовые кусты.
Никита ещё несколько мгновений лежал, а затем попытался вскочить. Тело отяжелело, и каждое движение давалось с невероятным трудом. Зато он увидел застывший возле койки труп девушки. Облокотившись на постель, она окаменела в последней молитве. Её ярко синее платье приятно гармонировало с распущенными рыжими волосами. На разгладившемся лице застыло умиротворенное выражение.
Поднявшись, Никита несколько мгновений разглядывал обстановку. Десять металлических коек со скомканным бельём, на тумбочках бутылки, кружки. По ободку одной, в лучах восходящего солнца, ползает муха, настолько толстая, что вряд ли способна летать. Взгляд Никиты уцепился за густые фиолетовые кусты, в которых скрылся волк. Слабый ветерок трепал их листья, и шелест был единственным окружающим звуком. Никита вглядывался в кусты и не мог понять, что же с ними не так. Посмотрел на труп. В нём тоже было нечто неестественное, но что именно очнувшийся пациент понять не мог.
В тёмном коридоре поселился сквозняк. С дальнего конца разбитое окно, а почти рядом с палатой приоткрытая дверь на улицу. В мутном стекле Никита увидел странное отражение: голый и неимоверно раздутый торс, лысая голова будто поражённая слоновьей болезнью… Из одежды лишь джинсы.
«Стекло искажает» – пронеслось в мыслях.
Улица встретила тишиной. На бетонной площадке перед зданием стояло пять машин скорой помощи. Вокруг высились деревья с фиолетовыми листьями. Изгибавшиеся под невообразимыми углами стволы тянулись к небу. Ветви, будто живые, шевелились. Никита пригляделся. На некоторых стволах он разглядел лица. Среди деревьев проглядывали тропинки, но их почти полностью скрывали переплетения корней и ветвей.
Никита направился к ближайшей дорожке. Шагал невообразимо долго, всё время осматривался, но так никого и не увидел.
Добравшись
