проходили не за закрытыми дверьми, а публично, на глазах многих людей, врачей, адвокатов, художников, журналистов, фотографов. Представьте себе, что каждый шаг мужа и жены, каждое их слово, любое недоразумение, любая размолвка, широко обсуждаются, становятся известными всему миру.
А ведь кем бы ни был этот муж, кем бы ни была эта жена, в каком-то смысле это обычная семья, такая же, как миллионы других.
А к их жизни прибавилась публика. А она, неизбежно, привносит пошлость.
После почти 50 лет брака, муж уходит от жены на глазах всего мира.
Журналисты бросаются по его следам, ловят каждое слово, чтобы весь мир мог комментировать это событие.
Чтобы весь мир мог посплетничать.
На мой взгляд, Софья Андреевна была хорошей женой.
Жена – хозяйка в доме – всем в доме распоряжалась лично она.
Жена – секретарь – переписка рукописей, издательские дела, множество других дел.
Жена – хлопотунья – муж решил стать вегетарианцем, нашла лучшего вегетарианского повара в Москве. Решил «опроститься» в одежде, не без её ведома, сшили рубаху-косоворотку получившую название «толстовка».
Жена-наседка для огромного количества детей – тринадцать, из которых пятеро умерли в детстве.
Муж после женитьбы никогда ей не изменял. Умилимся?
Но есть оборотная сторона медали и её невозможно не принимать во внимание.
«Из тринадцати детей, которых она родила – писал сын Толстых Илья Львович, – она одиннадцать выкормила собственной грудью. Из первых тридцати лет замужней жизни она была беременная сто семнадцать месяцев, то есть десять лет, и кормила грудью больше тринадцати лет…». Кормила грудью ещё и потому, что муж был уверен, никакой кормилицы быть не должно, только так, как предусмотрено природой.
Она признавалась, почти без стеснения, «мощь физическая и опытность пожившего мужчины в области любви – зверская страстность и сила – подавляли меня физически». Она не могла от всего этого не уставать, при этом муж позволял себе рассуждать о греховности половой связи.
После рождения дочери, пятого ребёнка, Маши[22], Софья Андреевна заболела родовой горячкой, чуть не умерла. Врачи советовали ей не иметь больше детей. Но Лев Николаевич не собирался слушать врачей. После Маши, Софья Андреевна родила ещё восьмерых детей, трое из которых умерли в грудном возрасте, один в пятилетнем, а сын Ванечка, смышленый мальчишка, которого все полюбили, ушёл из жизни в семь лет.
И может быть, самое трудное для хорошей жены. Её гений-ребёнок, её титан-ребёнок, о котором приходилось заботиться каждую минуту. И так на всём протяжении их семейной жизни. Ведь она думала, заботилась о нём, о детях, а он – обо всём человечестве.
Она очень любила свою младшую сестру, Таню[23], которая часто у них бывала. Но не могла не ревновать её, когда в очередной раз была беременной, а Таня вместе с Львом Николаевичем отправлялись
