но он заговорил первым:
– Кудрявчикова, – выдал этот невозможный тип, – зачем тебе коробка из-под канцелярки на столе?
– Надо, – деловито ответила я, шмыгая носом в заключение.
Оторвавшись от косяка, он сам пошел ко мне. Посмотреть. Любопытный попался.
– Пустая же, – удивился начальник,– только стикеры там.
– Хоть шерсти клок, – пробурчала я недовольно.
– Это несерьезно, – Макс осмотрел мой стол. – Что, совсем взять нечего? Нормальные люди что-то более ценное забирают.
– Например? – уточнила, решив не брезговать щедростью начальства.
– Вазу тебе коллеги дарили, – не растерялся он. – Высокая такая, с нелепыми розочками.
Еще издевается, гаденыш! Знает ведь, как я к цветам отношусь…
– Мне она не нужна. Приедет новая секретарша, найдет ей применение, – процедила сквозь зубы, пытаясь выглядеть гордой, но чувствуя себя жалкой.
– А стикеры нужны, значит? – хмыкнул Минаев, не желая отставать подобру-поздорову.
– С пустыми руками нехорошо уходить, – выдала я, – примета плохая. Еще что-нибудь спросить хотели? Или мне можно продолжить сборы?
Он обошел стол, приблизился с моей стороны.
– А куда ты уходить собралась? – спросил строго. – На обед рано. Домой тем более.
Я нахмурилась. В голове заскрипели, зашевелились извилины, закипели серые клеточки. Мозг работал на пределе, и по всему выходило, что меня никто не увольняет. Но попа, предчувствиям которой я привыкла доверять, рекомендовала не торопиться с выводами.
– Меня Виктор Андреевич уволил, – сообщила доверительно Минаеву.
А сама понимаю, что ноги не держат от перегрузки. Нащупала стул, села, руки сцепила перед собой. Прислушалась к ощущениям: надежда, минут пять назад казавшаяся безнадежно почившей, приоткрыла глаз в ожидании. Оживать ей или как?
– Он и меня регулярно увольняет, – отмахнулся Макс. – Разве не знаешь, насколько вспыльчивый Соколов мужик?
Мне бы его спокойствие.
– Со мной так впервые…
– Бывает, – пожал плечами начальник. – В первый раз всегда страшно, потом привыкнешь, может, еще и во вкус войдешь.
Мне подмигнули.
– Не смешно, – взбеленилась я, устав тянуть кота за причинное место. – Вы мне прямо скажите: что делать дальше?
Макс утомленно вздохнул. Потер переносицу, постучал по столешнице пальцами и, наконец, соизволил ответить:
– Сначала с Прохоровым разберись. Из юридического отдела. Он там что-то с бумагами напутал. Посмотри во входящих. Скажи, я был зол, когда говорил об этом. Потом подтверди встречу с представителем “Сиоланы”; напомни: я сам к ним подъеду. И поторопи Раису Семеновну с цифрами по последним контрактам. Она обещала до десяти сказать, все ли там нормально. В остальном как обычно.
Я вскочила на ноги, заулыбалась
