смотри, что у меня тут есть: батончики! Их у нас сначала хотели изъять, мол, от них пить слишком сильно хочется, а где на пустынном Марсе воду брать. Но мы отвоевали. Вкуснятина! На, попробуй.
Я протянула Тиму «Сникерс». Он не взял. М-м-м, ладно, попробуем по-другому. Достала ещё один такой же, открыла упаковку, и с выражением абсолютного блаженства на лице принялась жевать. Снова протянула такой же Тиму. В этот раз взял, обсмотрел со всех сторон, но не раскрыл. Вернул его в мой рюкзак.
– Значит, не голоден. Правильно я тебя поняла? Тогда смотри, у меня ещё вода есть, – и я протянула ему флягу с водой. Правда, сначала я долила туда из бутылки, тоже выуженной из недр рюкзака.
Тим снял со своего пояса свою флягу, больше похожую на мягкий кожаный мешок, развязал, налил немного мутной водицы на ладонь, обтёр ею лицо, а затем отпил глоток из своей ёмкости. Гордый, значит.
– Тим, пойми, мне не жалко делиться с тобой своими запасами. Ты не поверишь, но я настолько рада тебя встретить, что, пожалуй, отдала бы тебе даже свой последний глоток. Просто понимаешь, так страшно умереть в одиночестве… – ой, что-то меня не туда повело.
О чём бы мне ещё с тобой поговорить? Особенно, если учесть, что ты ни фига не понимаешь. О, так может, оно и здорово? Можно говорить всё, что наболело, и при этом не прослыть невежливой.
– Тим, скажи мне, а что мы теперь с тобой будем делать, а? Мы же не можем всё время тут сидеть и любоваться друг другом. Когда-нибудь еда и вода у нас закончатся, ты знаешь, как тут добыть новые? Слушай, а может ты в курсе местной географии? – я пальцем на песке нарисовала круглую планету и поставила крестик, обозначив наше местоположение. Весьма условно, конечно, ибо чёрт знает, в какой именно точке планеты мы находимся, но, надеюсь, он меня поймёт.
– Э-э-э…
– Эмма, – поправила я его.
– Э-э-эйгороменадорм кофрипучавстрик.
– А, а я-то подумала, ты имя моё забыл. Так что скажешь, Тим, что дальше делать будем?
Мужчина резко поднялся на ноги и, (тут что, так принято?) даже не предложив мне знаками следовать за ним, пошёл в ту сторону, откуда я как раз пришла.
– Тим, – кричала я, бежа, нет, бегя, нет – на бегу, – Тим, ты выбрал неверное направление. Поверь мне, я знаю. Там только пустыня, песок, и ничего больше. Есть ещё мой модуль и труп Войнса, но Войнс уже очень глубоко, а модуль даже я не починю: там топливо вылилось на песок и теперь это просто обычная, хоть и большая, консервная банка.
Фух, наконец-то я с ним поравнялась.
– Тим, ты не мог бы идти помедленнее, я не успеваю за тобой.
Он лишь искоса взглянул на меня, при этом, скорее всего, подумал, что говорить мне что-либо бесполезно: всё равно ничего не пойму, и пошёл дальше. Я же, хрипя от жары, мало того, что еле двигалась сама в таком темпе, так ещё и тащила рюкзак. А и в самом деле, я ж не одна буду это всё есть! Сегодня он гордый, а завтра у него вода закончится, еды я у него не наблюдаю вообще никакой, так что пусть тоже тащит. С этими мыслями я схватила его за руку и, развернув к себе,
