тот был уже недалеко от острова, на который указали граи. Еще минута – и Персей подлетел к темным скалам, торчащим прямо из бурного моря. На них он заметил три сидящие рядом фигуры и с невольным содроганием взглянул на их отражения в щите Афины. Острыми кривыми когтями медных лап цеплялись спящие горгоны за голые камни. Поблескивали в свете восходящего солнца их крепкие и твердые роговые перья. Огромные темные крылья были сведены за их спинами. Изо рта каждой горгоны торчали в стороны кривые зубы, а вокруг голов извивались вместо волос пестрые змеи. «Какая из горгон Медуза?» – только подумал об этом Персей, как услышал с небес далекий голос Гермеса: «Та, что справа, поспеши, не мешкай!»
Словно ветер налетел Персей на крайнюю справа горгону и, глядя в щит Афины, вмиг снес ей кривым мечом голову. Полетела вниз отрубленная голова, зашипели на ней змеи, разинули пасти, в ярости щелкая ядовитыми зубами. Изловчился Персей, поймал голову Медузы в безразмерную сумку, завязал ее тугим узлом и перекинул через плечо. В это время проснулись сестры убитой горгоны. Они с шумом расправили крылья и поднялись в воздух. Они кружили над островом, клекотали и кричали злобными голосами, сжимали и разжимали когти, стараясь найти убийцу Медузы. А Персей, невидимый для них в шлеме Аида, уже улетал прочь от страшного острова.
Спасение Андромеды
Возвращаясь домой к своей матери после победы над страшной Медузой, Персей пролетал над безводной пустыней. Из сумки за его плечами все еще падали вниз темные капли крови убитой горгоны. Долетев до раскаленного солнцем песка пустыни, они превращались в ядовитых змей, которые с шипением уползали прочь. Добравшись до границы пустыни и моря, Персей заметил в небольшой бухте одинокую человеческую фигурку. Подлетев к ней ближе, он увидел, что это красивая молодая девушка в богато вышитой одежде, прикованная за ногу длинной цепью к скале. Несмотря на жаркий день, ее тело била сильная дрожь. В одно мгновение оценив ситуацию, Персей спустился на берег, подошел к пленнице и сказал: «Не бойся! Кто ты? Что случилось с тобой, девушка?» Та кинулась на грудь юноши и, едва сдерживая рыдания, поведала ему свою историю.
«Меня зовут Андромедой, – начала она свой рассказ. – Я дочь царя Цефея. Много лет назад он женился на Кассиопее, моей матери. Она и сейчас хороша собой, а в молодости никого в нашем царстве не было прекраснее нее. Она любила вслух похваляться своей красотой, чем и навлекла на нас страшное несчастье. Купаясь в море, она часто громко распевала песенки о своей красоте, и однажды их услышали проплывавшие мимо дочери морского божества Нерея. Они стали хихикать над хвастуньей. А та в ответ гневно крикнула, что напрасно они смеются, потому что она, Кассиопея, прекрасней всех пятидесяти нереид вместе взятых, и даже богам это хорошо известно. Обиделись на такие несправедливые слова нереиды и молча скрылись в глубине. К несчастью, среди них оказалась сама Фетида, воспитательница Геры, жены Зевса, и Гефеста, сына Зевса. Она пожаловалась
