сел рядом с ним.
– Я знаю, что вы думаете: «Только не я. С меня довольно». Но вы ошибаетесь.
Медная радужная оболочка зрячего глаза Жан-Луи Мартена расширилась, в ней разверзлась черная бездна, выражавшая весь ужас. Он встретил эту ситуацию совершенно неподготовленным.
Со мной покончено. Что я натворил, чем заслужил такую кару? Такого никто бы не вынес. Не двигаться! Не говорить! Не чувствовать мира! Боль, и та мне недоступна. Все рухнуло. Я завидую калекам, они всего лишь калеки! Завидую обожженным! Безногим завидую – у них хоть руки есть. И слепым, они, по крайней мере, чувствуют свое тело! Я наказан с большей жестокостью, чем кто-либо еще в истории человечества. Раньше мне дали бы умереть. Но теперь из-за проклятого прогресса я живу помимо собственной воли. Это ужасно.
Его взгляд, пометавшись, останавливается.
А он? Кто он? До чего спокойный взгляд у этого врача. Как будто он знает, как вылечить этот кошмар. Он что-то мне говорит. Япреждевсегоче…
– Я прежде всего человек, а лишь потом врач. Я действую по совести и лишь потом вспоминаю о профессиональном долге и о страхе перед проблемами с юстицией. Для меня важнее всего уважение к свободе воли вверенных мне людей. Поэтому я предоставляю вам возможность выбора. Решите жить – опустите веко один раз. Решите отказаться от жизни – опустите его дважды.
Я могу выбирать! Значит, у меня еще есть связь с миром. Ясное дело, я хочу умереть.
Как выразить мой выбор? Ну да, дважды моргнуть, дважды привести в действие единственный мускул.
– Не торопитесь…
Жан-Луи Мартен стал думать о том, что было «раньше».
Раньше я был счастлив.
Неужто надо всего лишиться, чтобы понять, какими сокровищами ты обладал?
Доктор Финчер кусал в ожидании губы.
До сих пор все несчастные с синдромом «запертого человека», которым он предоставлял этот выбор, выбирали смерть.
Глаз Жан-Луи Мартена удивлял своей неподвижностью. Зрачок превратился в точку, так напряженно силился он уловить выражение лица врача.
Он не обязан так поступать. Он рискует. Ради меня. Если меня убить, можно нарваться на неприятности. Другой на его месте пощадил бы меня, не спрашивая моего мнения. Во имя клятвы Гиппократа, обязывающей их любой ценой спасать людей. Это самый удивительный момент в моей жизни, самое тяжелое решение.
Врач устало поправил съехавшие на кончик носа очки и, опустив глаза, словно не желая влиять на пациента взглядом, заключил:
– Решать вам. Но я должен предупредить: если вы решите жить, то я никогда больше не предложу вам умереть и буду всеми силами сражаться за максимальное продление вашей жизни. Хорошо подумайте. Моргнуть один раз – да, два раза – нет. Ну, каков ваш выбор?
– Салат нисуаз без анчоусов, заправку подайте отдельно. Помидоры без кожуры – она у меня не переваривается. Какой уксус вы добавляете?
