ения было понятным, но путь постижения истины оказался трудным и длительным: от спонтанной реакции политической публицистики, прежде всего западной, до попыток анализа, предпринятых советологами и политологами и наконец до появления в 1950-х гг. первых исторических исследований[1]. Следующий важный исследовательский рубеж обозначился в связи с процессом нормализации советско-югославских отношений в середине 1950-х гг., отмеченным появлением работ по истории конфликта[2]. 1960-е – 1980-е гг. характеризовались всесторонним изучением феномена «титоизма» и его влияния на страны советского блока, отношений с США, формирования новой внешнеполитической ориентации Югославии. В контексте означенных проблем рассматривался и советско-югославский конфликт[3]. С конца 1980-х гг. постепенно обновляется источниковая база, позволившая расширить круг исследуемых западными и югославскими авторами проблем[4].
Новый этап исследований истории конфликта начался благодаря «архивной революции» 1990-х гг. в России: исследователи получили в свое распоряжение без преувеличения огромное количество недоступных прежде источников и возможность проанализировать важные и неизвестные ранее факты[5]. Ныне благодаря усилиям историков и архивистов советско-югославский конфликт занял самостоятельное место в историографии среди исследований по истории внешней политики и международных отношений, «социалистического лагеря», «холодной войны». Важное место в изучении конфликта принадлежит российским ученым[6]. В 2000-х гг. в результате широкого открытия югославских и архивов бывших республик Югославии историография пополнилась работами национальных историков[7].
Однако «узким» местом всё еще остается изучение отражения конфликта в странах «социалистического лагеря». В историографии нет пока работ, специально и всесторонне исследующих данный сюжет. Следует также учитывать, что и сегодня на рассмотрение научных проблем заметное влияние оказывают подчас отнюдь не научные факторы – политическая конъюнктура, выраженная в новых «социальных заказах», априорно обвинительный уклон при трактовках действий советского руководства без необходимого всестороннего анализа и выявления истоков их мотивации, сознательное отведение национальным компартиям сугубо пассивной роли «вассалов» всесильного московского «сюзерена» и пр. Не всем авторам удается следовать мудрому наставлению древних и решать исследовательские проблемы sine ira et studio – «без гнева и пристрастия».
В предлагаемых вниманию читателя «Очерках» советско-югославский конфликт 1948–1953 гг. исследуется в контексте не менее сложного процесса – начавшегося после войны складывания «лагеря стран народной демократии» во главе с Советским Союзом. Авторы попытались показать воздействие этого конфликта не только на развитие особого типа отношений в рамках нового для Европы сообщества, но и на «поведение» власти и ее конкретные мероприятия, обстановку в странах «социалистического лагеря», настроения населения. Югославия длительное время являлась для них «настоящей революционно-социалистической страной», примером для подражания, но возникший конфликт и его эскалация превратили вчерашнего союзника во врага, предателя и шпиона, против которого следовало вести беспощадную борьбу. Сложность и масштабы такой трансформации, приобретшей с учетом фактора времени поистине драматический характер, также предстояло оценить авторам. Еще один важный аспект рассматриваемой проблемы – попытки Москвы использовать противостояние с Белградом для консолидации советского блока. Внимание исследователей сосредоточено на изучении основных этапов эскалации конфликта через призму событий в странах блока, выявлении особенностей контактов «национальных» коммунистов с советским руководством, влияния межпартийного конфликта на межгосударственные отношения в разных сферах.
Сталин и его окружение, создавая после войны блок восточноевропейских стран, исходили из перспективы его «социализации», однако вплоть до рубежа 1947–1948 гг. эта задача не стояла на повестке дня, уступая необходимости сохранения сотрудничества с бывшими западными союзниками по антигитлеровской коалиции и поддержания баланса в международных делах в соответствии с распределением сфер влияния в послевоенном мире. Этот баланс оказался нарушен, когда вслед за «первыми заморозками» задули ветры «холодной войны». Расколовшийся мир начинал жить по законам нового противостояния.
В странах Восточной Европы, вошедшей по итогам войны в советскую сферу влияния, оказавшиеся у власти компартии признавали безусловное главенство ВКП(б) как руководящей силы в первом в мире социалистическом государстве и в международном коммунистическом движении и в силу существовавшей еще со времен Коминтерна иерархии отношений в целом четко следовали «советам» и указаниям своего признанного лидера. Со своей стороны советское политическое руководство оставляло за ВКП(б)мессианскую роль – утверждение коммунистической идеи в мировом масштабе. Фактическая самоидентификация советской компартии с этой идеей
См., напр.:
См., напр.:
Заметным явлением западной историографии стали работы Дж. Кембелла (J. Cambell), Э. Рубинштейна (A. Rubinstein), С. Клиссолда (S. Clissold), Ф. Оти (Ph. Auty), Б. Хойзер (B. Heuser), Д. Русинофф (D. Rusinoff), Д. Ларсона (D. Larson), В. Вучинича (W. Vucinich), Дж. Иатридиса (J. Iatrides) и др.
См. работы Р. Уэста (R. West), Л. Лис (L. Lees), Г. Свэйн (G. Swain), Дж. Лампе (J. Lampe), С. Павловича (S. Pavlovitch), И. Банаца (I. Banac), Д. Бекича (D. Bekic), Б. Петрановича и др.
Совещания Коминформа. 1947, 1948, 1949: Документы и материалы / Ред. Г. М. Адибеков, А. Ди Бьяджо, Л. Я. Гибианский, Ф. Гори, С. Понс. М., 1998; Восточная Европа в документах российских архивов. 1944–1953 гг.: В 2 т. / Отв. ред. Г. П. Мурашко. М., 1997; 1998; Советский фактор в Восточной Европе. 1944–1953 гг. Документы: В 2 т. / Отв. ред. Т. В. Волокитина. М., 1999; 2002; Советско-югославские отношения. 1945–1956: документы и материалы / МИД РФ, МИД Республики Сербии. Новосибирск, 2010 и др.
Первыми исследователями проблемы стали российские историки Л. Я. Гибианский, В. К. Волков, архивисты В. А. Горлов, И. В. Бухаркин, Г. М. Адибеков. Наиболее последовательно и плодотворно исследовал историю советско-югославского конфликта Л. Я. Гибианский, опубликовавший по данной теме более 40 работ. См., напр.:
См., напр., исследования сербских авторов Л. Димича, Дж. Трипковича, М. Терзича, А. Животича, М. Милкича, Д. Богетича, Б. Димитриевича, Р. Петковича, Д. Борозана, М. Ристович, хорватского историка Т. Яковины, словенского – Б. Репе и др.
